Зейн с безумной яростью принялся тереться щекой о плечо, пока не освободил рот от закрывавшей его ткани.

— Нола, — выдохнул он. — Нола. Нола. Нола.

Он мог её видеть. О, боги. О, боги! Могла ли она прикоснуться к нему? Нола протянула дрожащую руку, намереваясь убрать разметавшиеся волосы с его лица, но, как уже стало привычным, её рука беспрепятственно прошла сквозь его тело. Амазонка застонала в отчаянье.

— Я всё-таки в итоге съехал крышей, но мне плевать, — удовлетворённо расхохотался Зейн и откинулся на одеяла, расстеленные под ним. — Моя Нола здесь и утешает меня. Такая прекрасная, как никогда.

«Его Нола?» — Дрожь прокатилась по телу девушки. — «О, если бы…»

— Ты не воображаешь меня, Зейн. Я действительно здесь. Я была здесь с первого дня твоего появления в лагере.

Казалось, Зейн её не слышал. Он просто пожирал её глазами.

— Конечно же, я должен был представлять тебя именно такой, мягкой и пьянящей, и всё равно недоступной для меня.

— Послушай. Боги наложили на меня проклятье, наказали так же, как и тебя, только меня обрекли быть невидимой для окружающих, чтобы никто не мог меня услышать или прикоснуться ко мне.

И так и было до сих пор. Ну почему, почему, почему он мог её слышать, но не мог почувствовать её прикосновения?

В конце концов, её слова, кажется, всё же, проникли в сознание вампира. Он сузил глаза и оскалился, демонстрируя свои смертоносные клыки.

— Почему же я вижу тебя в таком случае? — поинтересовался Зейн, словно прочитав мысли девушки.

— Если бы я знала, — ответила она со вздохом, раздумывая над тем, смогут ли и другие теперь её видеть.

— Что ж, ещё одно проклятье на мою голову. Видеть и не иметь возможности коснуться, — он отвернулся, словно не мог ни секунды больше выносить её вида.

Нола ожидала подобного отношения к себе, но всё равно ощутила, как сжалось сердце от боли. «Ты это заслужила. Прими это, как подобает воину», — велела себе амазонка.

По крайней мере, он больше не считал себя сумасшедшим.

— Почему ты не с Брэндом? — спросил вампир.

Брэнд был оборотень-дракон, которого так же, как и их, боги обрекли понести наказание.

— Я не… — Нола запнулась. Что он имел в виду? Брэнд нравился Ноле, но его участь не беспокоила девушку. Он не боролся за свободу, в отличие от Зейна. Дракон с готовностью согласился отдаться во власть хозяйки-амазонки. Конечно же, не Лили, а какой-нибудь другой. Лили была слишком юна для него, и он мог быть для неё лишь кем-то вроде прислуги. И оборотень выглядел более чем довольным, когда принцесса освободила его и отдала во владение другим своим сёстрам.

Однако, даже если бы дракон не наслаждался времяпрепровождением в постели амазонки, выбравшей его, Нола всё равно предпочла бы присматривать за Зейном, а не за ним. Сила и решимость вампира, и даже его дикость, невероятно притягивали её.

Может быть, потому, что Зейн никогда не направлял свою необузданную дикую ярость на неё. Даже когда она проткнула оба его плеча копьями, он не предпринял и попытки ранить её в ответ. Он кричал ей вслед, умоляя остаться с ним.

— Почему ты не воспользовался своим… даром, чтобы сбежать? — спросила Нола, игнорируя его вопрос. У этого мужчины было полное право ненавидеть её, но, несмотря ни на что, она пока не была готова признаться в том, как изменились её чувства по отношению к нему. Она даже самой себе не могла ещё объяснить, как случилось, что теперь она поменялась с ним ролями и сама страдает так же, как когда-то страдал он.

Щёки Зейна запылали от смущения, однако, он к ней так и не повернулся.