Я не договорила, хотя и так было понятно, что имеется ввиду. Девушка не ответила сразу, посидела несколько минут с закрытыми глазами, заставляя меня терзаться в неведенье, а потом вдруг выпалила:

— Я тебя ненавижу!

Мне показалось, что сверху упал кувшин с водой, стоймя, со всей силы приложив по темечку. Перед глазами поплыли черные круги, рассерженное личико легарды закачалось. На какую-то долю секунды я, кажется, даже потеряла сознание. Кириа продолжала говорить, но я видела лишь, как она открывает и закрывает рот.

Попытавшись собраться, я моргнула и опять посмотрела на легарду.

— Не пойми меня не правильно, — донеслись, как сквозь воду слова девушки, — я не специально! Не хотела так думать. Но в какой-то миг… в какой-то миг в душу закралось что-то такое… Сомнение? Обида? Горечь? Страх? Не могу прогнать. Понимаешь? — Кириа взяла меня за руку и всхлипнула.

Я смотрела на нее, пытаясь осознать все то, что она сказала, но в голове закипала вязкая неприятная каша из мешанины слов. Мне пришлось сглотнуть горькую слюну и еле слышно попросить:

— Объясни, пожалуйста.

Легарда всхлипнула, сглотнула и попыталась что-то сказать, но я услышала лишь неразборчивый хрип. Девушка, смахнув слезы, попыталась снова, но расплакалась еще сильнее и, болезненно вскрикнув, уткнулась в колени лицом, руками сжав подол платья так, что побелели костяшки пальцев.

Я не знала, что должна делать. Слова Кирии поставили меня в тупик. Мне оставалось только сидеть неподвижно и смотреть на содрогающуюся в рыданиях девушку. Сосредоточившись на легарде, я не услышала, как подошел Рэнд, и вздрогнула, когда он сел между нами, скрестив длинные ноги. Пару секунд киашьяр просто смотрел на Кирию, а потом мягко притянул девушку к себе, любяще поглаживая по плечу, тихо уговаривая:

— Тише, тише. Все нормально. Ничего страшного не случилось, ведь так?

Эти слова подействовали и на меня тоже, хотя возникла мысль прислониться к Рэндаллу с другой стороны, чтобы впитать хоть каплю этой его непоколебимой уверенности. И почему-то мне показалось, что легард не был бы против. Не поддаваясь на уговоры внутреннего голоса, я очень тихо промямлила:

— Кир, не переживай ты так…

— Но я!.. — девушка громко хлюпнула носом и крепко прижалась к руке киашьяра, так что все остальные слова я слышала неразборчиво. — Я ужасна!.. Не достойна… знаю… но не могу… Глупость! Глупость! Понимаю… И не могу… виню! Проклинаю сама себя.

Кириа замолчала, глотая горькие слезы.

— Кажется, я все понял, — вздохнул Рэнд и потрепал легарду по плечу. — Это нормально, Кир. И нет в этом ничего ужасного. Главное, ты сама понимаешь, что не совсем права. — Рэнд улыбнулся и посмотрел на меня. — Этого следовало ожидать. Все легарды давным-давно живут с ощущением, что что-то ускользает от них. Каждое новое поколение куда слабее предыдущего, появляется все больше нежизнеспособного потомства. Такое и раньше было, до Ашарсы, но очень редко. А проклятие запустило механизм, заставивший колесики будто вращаться быстрее. Род начал слабеть. И никакие ухищрения не помогают. С каждым годом все больше и больше усилий нужно, чтобы поддерживать нерушимую защиту вокруг континента. А потом…

— А потом все рухнуло! Артефакт выбрал тебя! — выдохнула Кириа. — Все, кто был раньше, даже тетя Сарелия, не принесли нам столько вреда. Эти сны, эти нападения! Еще никто и никогда не нападал на Лесс!.. Я всю жизнь считала, что Элессон — последнее место, где объявятся Изгнанные, а они всегда были рядом, носили маски… Мои лучшие подруги! Их я знала с самого рождения, а тебя не знаю и полгода, но все, во что верила, сожжено дотла.