— Чарли, я знаю, что тебя что-то беспокоит. Тебе меня тоже не обмануть, помнишь?

— Ну правда, все в порядке. Солнце почти видно. Небо почти голубое, хоть и с мощным серым оттенком, но это мой любимый цвет. Что может быть не так?

— Ты можешь поделиться со мной чем угодно. И ты прекрасно это знаешь.

— Ага. Только, похоже, временами я забываю, какая ты у меня клевая. Просто слишком много навалилось в последнее время. Да и в Нью-Йорке много всего произошло.

— Я в курсе, я ж там была, помнишь?

Я тихо рассмеялась:

— Знаю-знаю! Но я много чего тебе не рассказывала.

Куки подалась вперед.

— Серьезно? Например?

— Ну, мне кажется, что после нашего возвращения Рейес стал от меня отдаляться.

— Чего? Ох, солнце, ты ошибаешься!

— Нет, серьезно. Он ко мне неделю не прикасался. Так и знала, что надо было пойти качать вагинальные мышцы, когда бездомный чувак презентовал мне купон на пятидесятипроцентную скидку!

Уронив лицо в ладонь, я драматично рухнула на стол Куки.

— Чарли, я очень сомневаюсь, что накачивание вагинальных мышц может помочь… да с чем угодно.

— Но это еще не все. — Я отодрала лицо от стола. — Помнишь тот вечер, когда Куур пытался меня убить?

Куур был эмиссаром, которого Люцифер послал меня убить. А точнее — заключить в ловушку в божественное стекло. Благодаря надменности демона и жертве моего отца я не попала в ловушку, а поймала в нее самого Куура.

— Еще бы! Об этом ты мне точно рассказывала, — махнула рукой Куки, явно не горя желанием снова слышать эту историю.

— Ага, рассказывала, зато не рассказывала, что в тот же вечер перешел мой отец. Именно так ко мне и вернулась память.

— Минуточку. То есть он перешел, надеясь, что так ты все вспомнишь?

Я кивнула.

— И получилось?

Я кивнула еще раз.

— А когда он перешел, я увидела замечательные вещи, Кук. А ведь даже не подозревала, что он все это чувствовал. Он меня любил. Несмотря на то, что папа выбрал хреновую вторую жену, он по-настоящему меня любил.

— Конечно, любил! Неужели ты в этом сомневалась?

— Не знаю. Наверное, нет. Но увидеть это было приятно.

— Значит, он перешел, — мягко проговорила подруга понимающим тоном. — Теперь его на самом деле нет.

— На самом деле, — эхом отозвалась я, борясь с подступившим к горлу комком. — Но тогда я многое узнала. Папа показал мне такие вещи! Теперь я даже не знаю, как обо всем рассказать Рейесу.

— Какие вещи? — спросила Куки, осматриваясь по сторонам в поисках только что упомянутого сверхъестественного существа. — Что такого важного мог показать тебе папа? Ты и так невероятная. Ты нечто такое, о чем никто из нас и подумать не мог. Вряд ли в наших знаниях остались существенные пробелы.

— Ты можешь очень удивиться, — печально улыбнулась я.

Куки сложила на груди руки.

— Не-а, не могу. Это просто-напросто невозможно. Больше меня ничем не удивить. Сто процентов. В текущий момент я воплощение неудивляемости.

— Уверена?

В Куки поднялась тревога. Подруга хорошо знала, что такие заявления лучше не делать. Но не подколоть ее я никак не могла.

Оглянувшись, я убедилась, что поблизости нет никаких богов, засунула руку в карман и вытащила кулон. Для Куки он выглядел, как обычное украшение на шею. Как красивый древний медальон, не более.

А для меня… Словно в опал заключили галактику, внутри которой скрывалась еще одна.