— Докопайтесь до правды, — сдержанно сказал мне Хьюберт Коллинсон и, таким образом, стал четвертым клиентом, обратившимся в наше агентство по этому делу.

Появился из Сан-Франциско и Мадисон Эндрюс. Мы разговаривали в моем номере. Он сел на стул у окна, отрезал от желтоватой пачки порцию табака, засунул в рот и заявил, что Коллинсон покончил самоубийством.

Примостившись на кровати, я прикурил «Фатиму» и позволил себе не согласиться:

— Если он прыгнул вниз по своей воле, то почему тогда вырван куст?

— Значит, несчастный случай. В темноте ходить по скалам небезопасно.

— Не верю я теперь в несчастные случаи, — сказал я. — Он послал мне SOS. А в его комнате кто-то стрелял.

Эндрюс наклонился вперед. Взгляд стал жестким и внимательным, как у адвоката, ведущего перекрестный допрос:

— Вы считаете, что виновата Габриэла?

Я так не думал.

— Он был убит. Его убили те… Две недели назад я вам сказал, что мы далеко не покончили с этим чертовым «проклятием» и единственный способ с ним покончить — хорошенько разобраться с Храмом.

— Да, помню, — сказал он, чуть ли не фыркая. — Вы выдвинули гипотезу, что между событиями у Холдорнов и смертью ее родителей есть связь. Но что это за связь, вы, по-моему, и сами не знали. Не кажется ли вам, что гипотеза выглядит… скажем… несколько надуманной.

— Вряд ли она надуманная! Убили отца, мачеху, личного врача, мужа — одного за другим, в течение двух месяцев, а служанка угодила в тюрьму. Одни близкие ей люди. Похоже, что работа шла по плану. А если план не выполнен, — я усмехнулся, — то теперь самый близкий Габриэле человек — вы.

— Вздор! — Он был очень раздражен. — О смерти родителей и смерти Риза нам известно буквально все, и никакой связи тут нет. Виновные в убийстве Риза или мертвы, или в тюрьме. Разве я не прав? Так чего разглагольствовать о каких-то связях между преступлениями, когда мы знаем, что их не существует.

— Ничего мы не знаем, — не сдавался я. — Знаем только, что они не обнаружены. Кому может быть выгодно случившееся?

— Насколько мне известно — никому.

— А если она умрет? Кто получит наследство?

— Не знаю. В Англии или Франции есть, кажется, дальние родственники.

— Да, тут нам ничего не светит, — проворчал я. — В любом случае ее саму убить не пытались. Расправляются только с близкими.

Эндрюс угрюмо напомнил мне, что сначала надо найти девушку, а уж потом судить, пытались ее убить или нет и насколько преуспели. Он был прав. Следы Габриэлы обрывались у эвкалипта, в который врезался «крайслер».

Прежде чем он ушел, я дал ему совет:

— Думайте как угодно, но искушать судьбу все же не стоит; этот план, возможно, существует, и, возможно, вы стоите в нем следующим пунктом. Береженого Бог бережет.

Спасибо он не сказал. Лишь язвительно спросил, не советую ли я ему нанять для охраны частного сыщика.

Мадисон Эндрюс предложил награду в тысячу долларов за информацию о местонахождении девушки. Хьюберт Коллинсон добавил такую же сумму и назначил еще две с половиной тысячи за поимку убийцы сына и необходимые улики.