— Все это неправда, про крещение, — прокряхтел вдруг из своего угла отец Поппо. — Сама Ольга ваша посылала послов за милостью его императорского величества Оттона, чтобы он поставил в Киеве епископа. Десять лет минуло, как его преосвященство Адальберт оттуда с позором вернулся. Лично его знаю, великой веры, смирения и учености человек. Дикари ваши русичи едва не сожгли епископа заживо в идолище!

— Что такое «идолище»? — Даг сделал вид, что ни капельки не испугался.

Иван ответить не успел, сноровисто прикрыл багряные угли. Заскрипели засовы. Вместе с порывом свежего ветра в хлев вошел высокий старик. Лицо его казалось похожим на старую дубовую кору. Длинное белое рубище было сплошь покрыто вышивкой — непонятными значками. Поверх рубахи старик носил медвежью шкуру, на его морщинистой шее звенели и постукивали амулеты.

С дедом вошли двое, не вошли, а впрыгнули дикими гибкими кошками. У каждого — кинжал с костяной рукоятью, блестящий пояс, дорогие одежды. Четвертый вошел следом, с кнутом, белоглазый. Низко склонился перед стариком, заговорил, указывая на Дага. Северянин узнал главного руяна из той команды, что напала на драккары.

Заговорили быстро, Северянин почти ничего не понимал. То есть говорил преимущественно человек с кнутом, а старец кивал и бороду оглаживал.

— Ногу вперед вытяни, — перевел, наконец, Обрубок. — Велено нас сковать. При гостях высоких даже меня не жалуют. Поведут работать.

Даг не стал спорить, троих здоровых парней он все равно бы не одолел. Вокруг щиколотки замкнулось железное кольцо, зазвенела цепь. Щурясь на свет, парень перебрался через порог…

И увидел храм.

Глава пятая,

в которой выясняется, что жизнь порой важнее гордости, а чужие боги карают страшнее своих

Даг надеялся; что сразу увидит сказочный город Ахрон, но разглядеть что — либо интересное не удалось. С одной стороны нависала стена храма, подпираемая хлевом, конюшнями и прочими хозяйственными пристройками. С другой стороны, за полосой вытоптанной земли, высился частокол из плотно пригнанных бревен. За частоколом мычали коровы, блеяли овцы, оттуда доносились размеренные удары, — то ли били в барабан, то ли сваи заколачивали. Волнами наплывал гул людских голосов.

Храм Световида был огромен, шагов двести в длину, и выстроен из серого камня. Даг убедился, что просторный хлев, в котором ему довелось провести ночь, это всего лишь пристройка к стене. На все четыре стороны света открывались высоченные ворота. Некоторые из ворот распахнулись раньше, некоторые как раз с натугой отворяли. Благодаря этому стали чуточку видны внутренности удивительного капища. Там свисали до земли алые полотнища и дивным многоцветием переливались стены. Просто так зайти внутрь все равно бы не получилось: у каждого входа переминались стражники. Кроме того, желающему пришлось бы преодолеть несколько высоких крутых ступеней.

Чтобы рассмотреть золоченый купол крыши, парень задрал голову. Что — то высокое находилось в глубине храма, но мешали сумрак и дым курильниц. Теперь Даг понял, отчего першило в горле и откуда накатывался горько — сладкий аромат. Железные треноги с чадящими травами стояли внутри здания, а также по всему периметру крыши. Там наверху тоже разгуливали мужики со сверкающими протазанами. По углам Световидова жилища располагались четыре мощных истукана, каждый раза в три крупнее статуи Тора, которую Даг посещал с отцом в священной Упсале.