Энгль широко улыбнулся.

– Всё, беру свои слова обратно. Я просто счастлив, что ты – новая Ночная Ведьма. – А потом он набросился на еду.

Мельда взяла синий смузи.

– Как думаешь, ты сможешь заставить появиться здесь всё, что нам нужно?

Тор задумался о том, чего может захотеть, и где-то внутри почувствовал, что возможности корабля всё же ограничены.

– Нет. Но, по-моему, на корабле есть всё то, что можно найти в гостинице. И всё необходимое для плавания.

Энгль облизнул пальцы, перемазанные изумрудным кремом.

– На этот раз обойдёмся без вчерашнего хлеба, ладно?

Мельда едва заметно улыбнулась воспоминаниям.

Веспер приподняла бровь, потом пожала плечами и потянулась к тарелке с нарезанными фруктами и жареным мясом. Она положила в рот кусочек ананаса и скорчила странную гримасу, пережёвывая его – словно не ожидала, что он окажется кислым.

Тор понял, что уже почти целые сутки ничего не ел. Но он не чувствовал голода. Может быть, он уже привык к пустому желудку, потому что во время прошлого приключения они постоянно голодали?

Или, может быть, дело в чём-то ещё? Время на море, казалось, шло иначе. Каждый час мог быть подобен лёгкому порыву океанского ветра, а мог тянуться бесконечно, словно горизонт.

Тор ел тихо, вгрызаясь в спелое, насыщенное, терпкое манго. Яйца были мягкими и хорошо приправленными; кайенский перец пощипывал кончик языка, а почувствовав сладость алмазной начинки в пирожке, Тор улыбнулся.

Он вспомнил отца-повара. Что мама сказала ему о новой отлучке Тора? А Роза – его младшая сестра, благодаря которой их дом всегда был полон музыкой – у неё была эмблема певицы. Интересно, она уже спросила, где брат?

Он снова их бросил. Ради поисков, которые даже сейчас, когда перед ним стоит целый банкетный стол, кажутся совершенно бесплодными.

У Тора перехватило дыхание, когда корабль вдруг вздрогнул, – послышался такой громкий хруст дерева, что показалось, будто воздух начал трескаться.

Корабль резко покачнулся, и все металлические подносы с едой рухнули на палубу.

Тор поднялся, расставив руки для равновесия; корабль по-прежнему опасно кренился в сторону.

– Мы на что-то наткнулись, – сказал Энгль, на секунду посмотрев прямо сквозь корабль. В удачные дни эмблема дальновидящего позволяла ему видеть вещи насквозь.

Ребята осторожно прошли к носу корабля. Русалка уцелела, а вот часть борта рядом с ней разлетелась в щепки.

Из моря торчало что-то, сделанное из идеально белого мрамора.

Ворота.

Забытый город Клинок-в-Чешуе

Один моряк, едва не утонувший, рассказал, что видел под водой город. Когда капитан нырнул в воду, чтобы удостовериться, город уже пропал. На дне ничего не было.

Много сотен лет назад ихтиандры ушли под воду, спасаясь от великой Остерийской войны. Их эмблемы были бесполезны в боях на суше, так что вместо того, чтобы примкнуть к какой-либо из сторон, они построили под водой собственное поселение. Они преследовали лишь одну цель: мирная жизнь навсегда.

Так появился подводный город Клинок-в-Чешуе.

Хроники всех прежних войн сожгли и запретили снова записывать на бумаге – сама память о той давней битве стёрлась. Ихтиандры хотели вырастить детей, которые бы не знали ничего, кроме мира; они были совершенно уверены, что это убережёт от любых конфликтов в будущем. Обитателям города запрещалось из него уходить – из опасения, что они увидят остальной мир, где по-прежнему свирепствовала война.

А чтобы не пустить никого к себе, жители Клинка-в-Чешуе заключили сделку с кровавой царицей. Та сотворила заклинание, которое позволяло городу мгновенно перемещаться. Его местоположение на морском дне постоянно меняется.

Таинственный движущийся мирный город, порождённый войной.