— Быстрее, Блэк, прошу вас, — почти прорычал он тихо, пока Блэк что-то делал у шкафа.

Я слышала звон стеклянной посуды, но не видела, что именно он делает. Могла только догадываться, что он смешивает из лечебных порошков какое-то экспресс-снадобье.

— Сейчас, Найт, потерпите немного. Добавлю только обезболивающий компонент.

— Не надо. Не помогает. Противосудорожного хватит, — отрывисто бросил ректор.

Звуки пропали. Блэк замер, видимо, осмысливая сказанное Фарлагом. А потом забормотал что-то себе под нос, торопливо пересекая комнату. Я услышала тихое клацанье стекла о стекло и звук льющейся воды: Блэк разбавил смесь порошков водой. Потом он подошел к ректору, на ходу взбалтывая ложечкой содержимое стакана, и заставил того выпить содержимое.

Снадобье далось Фарлагу нелегко: он все еще заметно вздрагивал, как будто его тело сводило судорогами, а порой захлебывался, словно жидкость не лезла в горло. Содержимое стакана то и дело проливалось, но в итоге ректор осушил его почти до дна и откинулся на спинку кресла, прикрыв глаза. Он тяжело дышал, и на лице его все еще отражалась гримаса боли, но дергаться он перестал.

Профессор Блэк, сжимая стакан в руках, осторожно присел на краешек ректорского письменного стола, с тревогой глядя на молодого начальника.

— Как вы, Найт? — обеспокоенно спросил он.

— Лучше, — глухо отозвался Фарлаг и после небольшой паузы добавил: — Спасибо.

— Что мне дать вам от боли?

— Ничего, — из горла Фарлага вырвался странный звук: то ли смех, то ли фырканье, то ли сдавленный стон. — Уже полгода ничего не помогает. Только перетерпеть. Хуже всего, когда болит голова. А сейчас… Переживу.

— Мне кажется, ваши приступы учащаются, — осторожно заметил Блэк, все так же не сводя взгляд с лица ректора.

— Вам не кажется.

— И вы не придумали ничего лучше, как на фоне всего этого начать курить эту дрянь? — теперь голос Блэка звучал укоризненно. — И крепкий алкоголь я бы вам не рекомендовал.

— Я проклят, а не болен, — хмыкнул Фарлаг, продолжая сидеть с закрытыми глазами.

— И что теперь? Вы не знаете наверняка, что вызывает приступы.

— Знаю. Заметное расходование магического потока. Слишком сильные негативные эмоции. Утомление.

— В любом случае вам нужны силы, чтобы справляться с этим, — тон профессора Блэка смягчился. — А алкоголь и никотин их только забирают.

— Нотации тоже, — едко отозвался Фарлаг.

Блэк не обиделся, только улыбнулся, покачав головой. Мне было плохо видно его лицо, но почему-то казалось, что он смотрит на Фарлага с какой-то отеческой теплотой и сочувствием. Теперь в Лексе я знала двоих человек, способных на такие чувства.

— Вам надо с этим что-то делать, Найт, — все тем же мягким тоном заметил он.

— О, неужели? Думаете, мне надо найти способ снять проклятие? И почему за пять лет выворачивающих наизнанку приступов мне ни разу не пришло это в голову?

Фарлаг говорил резко, но даже я слышала в его тоне отчаяние. Блэк печально вздохнул и снова покачал головой.

— Я имел в виду другое. Если ваши приступы провоцируют негативные эмоции и усталость, вам нужно меньше огорчаться и больше отдыхать. А лучше найти поводы для радости. Так ли вам нужно тратить время и силы на ректорство в Лексе?

— Хотите от меня избавиться? — усмехнулся Фарлаг. — Не забывайте, уйду я — и следующим уйдете вы.

— Я это понимаю, — кивнул Блэк. — Но я сейчас не о себе беспокоюсь, а о вас.