Немаловажную роль в формировании того или иного облика руководителей Союзной прокуратуры у Хрущева играл отдел административных органов ЦК партии, который в то время возглавлял Николай Романович Миронов. Начинал он свою работу на низовых должностях в комсомоле и партии, служил в органах МГБ — КГБ, хорошо знал работу правоохранительных органов, в том числе и прокуратуры. Во второй половине 50-х — начале 60-х гг. он много внимания уделял вопросам реабилитации невинно пострадавших людей. Часто выступал в печати относительно укрепления законности и правопорядка. Ему прочили пост секретаря ЦК КПСС.

На одном из партийных собраний аппарата Прокуратуры СССР, присутствовал Миронов и после доклада Генерального прокурора, он подверг критике Романа Андреевича.

Предоставим слово участнику этого собрании С. В. Тюрину: «Мы привыкли к тому, что представители ЦК, присутствовавшие тогда на партийных собраниях, обычно отмалчивались, если же и выступали, то критиковали Прокуратуру СССР вообще. Мы никогда не слышали, чтобы критика касалась непосредственно кого-либо из руководства Прокуратуры СССР. Очевидно, тогда это было не принято. И вдруг слышим, как заведующий отделом административных органов начинает критиковать не только аппарат Прокуратуры СССР, но и самого Генерального прокурора СССР. Для нас это было непривычно, чувствовалось, что такой оборот оказался неожиданным и для самого Руденко. Обычно уверенный в себе, он в своем заключительном слове вдруг потерял уверенность, был явно растерян. Ведь критика эта с «той» стороны всегда воспринималась очень серьезно, потому что после такой критики, как правило следовали оргвыводы... Критику Мироновым Генерального прокурора СССР мы... восприняли очень серьезно и, прямо скажем, с тревогой. Мы поняли, что между ними возникли серьезные расхождения».

Сейчас трудно сказать, в чем конкретно заключались эти расхождения, но по всей видимости, так считает Тюрин, речь шла о различных взглядах на координацию деятельности правоохранительных органов. Миронов появился в ЦК в 1962 году, когда была уже принята Программа КПСС, которая выдвинула известный лозунг, долгое время потом красовавшийся на главном павильоне Выставки достижений народного хозяйства: «Партия торжественно провозглашает, что нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме». Этот волюнтаристский лозунг уже тогда вызывал тайные усмешки у многих членов партии, но, конечно, никто его открыто не опровергал. Потом он «тихо» исчез из Программы партии, как будто его и вовсе не было. Не менее волюнтаристской была и другая поставленная партией задача — ликвидировать преступность. За решение этой «эпохальной» задачи и взялся рьяно Миронов, а подыгрывал ему тогдашний Министр внутренних дел СССР Н. А. Щелоков. Победить преступность можно было только одним способом — не регистрировать преступления вовсе. Но на пути стояли работники прокуратуры и Генеральный прокурор, требовавший от своих подчиненных решительно пресекать практику сокрытия преступлений от учета. Чтобы «повязать» прокуроров, им всячески навязывалась роль главного координатора по борьбе с преступностью. Руденко не выступал против координации органов прокуратуры с судами и МВД, о чем он писал в своих приказах, один из которых мы уже приводили, но и не относился к ней упрощенчески, как это делал Миронов.

По всей видимости Миронов, открыто критиковавший Руденко, уже успел подготовить соответствующую почву у первого секретаря ЦК КПСС. Как известно, Никита Сергеевич отличался безапелляционностью во взглядах: «сказал, как отрезал». По словам Теребилова, длительное время работавшего в органах прокуратуры, в том числе и в центральном аппарате, Роман Андреевич Руденко «немного побаивался Хрущева в связи с его неудержимыми и непредсказуемыми всплесками государственной деятельности».