Но при этом не прикоснулся к конверту и не стал настаивать на том, чтобы Диас забрал его с собой.

Небо затянуло облаками, в воздухе запахло дождем. Диас направился к автобусной обстановке, такую роскошь, как такси, они могли позволить себе в самом крайнем случае, встал в конец очереди. Опять же в автобусе легче заметить слежку. О безопасности приходилось думать в первую очередь: слишком много друзей за беспечность заплатили жизнью.

В квартиру он вошел только через час.

— Ты где был? — спросил Альваро.

— А что?

— Последние полчаса телефон звонит каждые пять минут. Один и тот же голос спрашивает тебя. Кладет трубку, как только выясняет, что тебя нет…

Его прервал телефонный звонок.

— Должно быть, опять он. Возьми трубку.

— Леандро Диас слушает.

— Вы сегодня оставили в одном месте конверт с фотографиями и написали на нем свои имя, фамилию и телефон? — спросил мужской голос.

— Фотографии я оставлял, да.

— Будьте так любезны, скажите, где они сделаны?

— Не могу. Я хочу встретиться с компетентным специалистом и с радостью сообщу ему все подробности. Понимаете?

— Понимаю. Можете вы в течение часа приехать на Оксфорд-стрит?

— Да.

— Войдите в Сентрпойнт-билдинг на углу с Черринг-Кросс-роуд. Вам нужен двадцать первый этаж, комната 2135. Понимаете?

— Разумеется…

Он еще не договорил этого слова, как в трубке раздались гудки отбоя. Диас положил ее на рычаг, улыбнулся.

— Они заинтересовались, очень заинтересовались. Альваро, открой сейф с деньгами и, пожалуйста, на этот раз никаких жалоб. Наш автомобиль в ремонте, а туда я могу успеть вовремя только на такси.

Веселый плеск фонтанчиков перед фасадом Сентрпойнт-билдинг тонул в мерном гуле транспорта. Но за дверьми его встретила кондиционированная прохлада и ненавязчивая музыка. Успокаивающая мелодия играла и в лифте, который поднял его на двадцать первый этаж, и в коридоре. В комнату 2135 вела внушительных размеров двойная дверь из красного дерева. На одной половинке двери желтели скромные бронзовые буквочки, складывающиеся в название фирмы: «Кэбот, Лоуэлл, Смит и Гринстайн». Диас вошел в большую, обставленную дорогой мебелью приемную, где регистратор, ослепительно красивая блондинка, улыбнулась ему во все тридцать два зуба, как в рекламном ролике зубной пасты.

— Могу я вам помочь, сэр? — осведомилась она на безупречном английском.

— Да, пожалуйста. Моя фамилия Диас и…

— Спасибо, мистер Диас. Вас ждут. Если вас не затруднит, пройдите по коридору направо. Вам нужна третья дверь слева.

Диас двинулся в указанном направлении. Мягкий ковер, рассеянный свет, одна стена, с пола до потолка уставленная стеллажами с юридической литературой. Оно и понятно, подумал Диас, адвокатская контора. Он тихонько постучал в дверь, открыл ее, вошел.

— Мистер Диас, — мужчина поднялся из-за большого стола. — Я — Хэнк Гринстайн.

Пожимая руки, оба мерили друг друга взглядами.

Диас решил, что загорелый, ростом за шесть футов, со светло-синими глазами, двадцатишести— или двадцатисемилетний Гринстайн то ли спортсмен, то ли недавно покончил со спортом, и мышцы еще не успели зарасти жиром.

— Пожалуйста, присядьте. — Гринстайн указал гостю на кресло. — Там вам будет удобно. — Сам сел на стул, забросил ногу на край стола. — А теперь, прежде чем мы начнем наш разговор, я хочу кое-что прояснить. Во-первых, вы действительно находитесь в помещении уважаемой международной адвокатской фирмы с отделениями во многих странах мира.