— Нет, тут все думают, что мы уже женаты. Даю тебе вторую попытку. Спасибо. За твое здоровье.

Они подняли стаканы, выпили — и тут дверь приоткрылась.

У Хэнка вновь бешено заколотилось сердце. Господи… он забыл запереть дверь! А на кровати целая выставка!

— Надеюсь, я вам не помешаю. — Молодой человек постучал в уже открытую дверь, всунулся в каюту.

— Мы всего лишь выпиваем, — ответила Френсис с тем присутствием духа, которого явно не хватало Хэнку. Он в отчаянии взглянул на большой кожаный чемодан. Славу богу, закрыт. Мужчина вошел в каюту. Не такой молодой, как показалось Хэнку с первого взгляда, светловолосый, высокий. Он улыбался, но лицо оставалось закаменевшим и суровым.

— Добро пожаловать на борт лайнера. Меня зовут Фриц, и я из соседней каюты. Мы услышали, что вашему дяде пришлось внезапно уехать. Надеюсь, он не получил плохих новостей. У вас прекрасная каюта.

С застывшей на губах улыбкой он оглядывался, не упуская из виду ни одной мелочи. Взгляд Хэнка метнулся к картине на стене. Виден ли переходник? Убрал ли он второй шнур в магнитофон?

— Как приятно, что вы тревожитесь о нем, — ледяным голосом ответствовала Френсис. — Мы — мистер и миссис Гринстайн, Фриц. Мистер Вундербаум — дядя моего мужа. Все отлично. Мы передадим ему, что вы обеспокоились, не получил ли он дурных новостей. Надеюсь, это все?

Фриц не отреагировал на оскорбительный тон. Шагнул к кушетке.

— У вас отличный магнитофон. Готов спорить, обеспечивает высокое качество звука.

Злость переборола в Хэнке страх. Этот сукин сын пришел, чтобы вынюхивать их секреты.

— Если вы видите магнитофон, Фриц, значит, вы сумеете разглядеть и дверь. Воспользуйтесь ею.

— Не слишком дружелюбный прием. — Улыбка сползла с лица блондина. — На борту корабля все должны держаться друг друга, жить дружно.

— Вон! — Хэнк шагнул к мужчине, руки которого тут же сжались в кулаки. Но мгновением позже Фриц передумал и разжал пальцы.

— Приятного вам путешествия. — Он направился к двери. Оглянулся, подмигнул, вышел в коридор. Хэнк захлопнул за ним дверь и на этот раз запер. Шумно выдохнул. Только тут заметил, что по-прежнему держит стакан в руке. Одним глотком ополовинил его.

— Чего хотел этот ужасный человек? — спросила Френсис.

— Взглянуть на нас. — Хэнк поставил стакан и двинулся к магнитофону. Продолжая говорить, подсоединил микрофон. — Готовится что-то серьезное, и эти парни подозревают всех и вся. И, конечно, с особой подозрительностью они восприняли смену пассажиров в соседней каюте. В данном случае их подозрения более чем оправданны.

Он включил звук и услышал, как закрылась дверь соседнего «суперлюкса». Как только послышался немецкий язык, включил и запись.

— Интересно узнать, что они о нас думают. Френсис отсалютовала ему стаканом.

— Все работает. Мой муж — гений. Он также говорит на немецком?

— Немецкий у меня на уровне школы, так что я пойму далеко не все. Но, будь уверена, у людей, к которым попадут пленки, проблем с переводом не возникнет.

— Разговор тебе понятен?

— В общих чертах. Тот, кто стоит ближе всех к микрофону, спрашивает, где бутылка шнапса. Наш приятель Фриц далеко… да, должно быть, он, его голос. «Scheissdreckjuden». Да, это он, — зло повторил Хэнк, и Френсис пристально взглянула на него.

— Что это значит?

— Вольный перевод — грязные евреи. Это наши нацисты, можно не сомневаться.