— Инсценируем их смерть, чтобы Росанна перестала искать, — предложила Мари. — С мертвых спрос невелик. Сначала погибнет Ной. Далила сама убьет себя, не пережив горя.

Инэй одобрительно кивнул.

— Рад, что ты думаешь в верном направлении.

Мари покосилась на отца, услышав намёк на вчерашний вечер. Но она не считала, что накануне допустила ошибки. Вела себя осторожно, ни на кого не нападала, чтобы защитить друга, как в доме Саттеров во владениях совета. Смерть Агуста была случайностью. Или судьбой, если верить Фабьену.

— Нужно сработать убедительно и неторопливо, дать Росанне насладиться местью и успокоиться, — продолжил Инэй деловито. — Однако инсценировка — половина проблемы. Следует найти твоим друзьям убежище. Не на месяц или год, а, вероятно, на всю жизнь.

Мари насупилась. Она предполагала, Ной и Далила поживут здесь. Дочь могла понять мотивы Инэя и Весты, они не хотели рисковать собственным тайным домом. Но в другом месте друзья не будут в безопасности. Они — стихийники, не умеют жить среди людей, а на срединной территории появляться нельзя. Всегда есть риск, что их кто-то узнает и донесёт шпионам из Летнего Дворца ради собственной выгоды.

— Отложим этот разговор на пару дней, — предложил Король. — В ближайшую неделю Росанна с постели не поднимется.

— Значит, теперь она будет править?

— Да. Росанна Кьятта не подходит для создания Креста равновесия. Но она — вдова Короля, признанная Шаром Стихий, управлять им сможет без труда. Возглавит Летний Дворец на ближайшие одиннадцать лет, если не случится новых бед. Первой дочери Агуста и Росанны — Июнии — четырнадцать, но престол по закону должен унаследовать старший из двух сыновей — Юг. Мальчику семь, он пока совсем ребёнок.

Мари подумала о маленьком Принце Лета с сочувствием. На его хрупкие плечи взвалят нелегкую ношу. Она будет давить и давить. Сломает или сделает жестоким правителем? Есть ли золотая середина? Впрочем, разве её собственная судьба лучше? Разве дети Зимы когда-нибудь признают Принцессу-полукровку? Если, конечно, она и все остальные стихийники вообще переживут катастрофу, предсказанную Фабьеном.

— Как теперь победить Стеллу? Без Креста равновесия?

Родители вновь обменялись тревожными взглядами.

— Перед твоим приходом с нами связался Грэм, — пояснил Инэй. — Он всю ночь просидел над записями Эрнуса, трагедия в Летнем Дворце подхлестнуло рвение. Грэму, наконец, повезло. Он нашёл ответ и обещал появиться здесь с минуты на минуту. Объявил, что нам вариант придворного предсказателя не понравится.

Мари не удивилась. Пророки никогда не предлагали ничего хорошего. Нагнетали страх или говорили загадками.

— Садись за стол, — велел Инэй. — Выглядишь, как набедокурившая ученица в кабинете Ловерты. Хотя явно считаешь, что всё сделала правильно.

Дочь, устроившаяся на краешке стула, посмотрела с легким вызовом. Да, спасая Ноя, она подставила под удар Агуста и Росанну, но ведь честно старалась не навредить.

— Я не совершила ничего предосудительного. Я только…

— Занималась самодеятельностью! — высказал Инэй резко, в синих глазах отразились подзабытые ледяные айсберги. — Я не говорю, что ты должна была спокойно смотреть, как убивают друга. Ни один Король или Королева не вправе устраивать самосуд. Однако ты могла найти меня или маму, когда Ноя вызывали на крышу.