— Хорошая работа, центурион, — ты, кстати, Макрон или Катон?

— Макрон. Служил во Втором легионе Августа, вместе с Катоном.

— Я Луллий Асиний. Это Хосидий Мутил. Переведены в Десятый легион, ждем подъемных. Ну а наш молодой товарищ, Флакх Соссий, дожидается первого назначения.

Молодой командир улыбнулся, с интересом глядя на новоприбывших.

— Второй Августа, говорите? Так вы, выходит, были в Британии. Ну, и каково там?

Макрон ответил не сразу, словно воскрешая в памяти время, заполненное самыми ожесточенными, какие ему только удалось повидать, сражениями. Столь многих павших товарищей — славных бойцов, которых он знал годами, и тех, кого так и не успел толком узнать, так быстро они сложили головы. И врагов: жестких, смелых, с их жуткими предводителями-друидами. Так каково же там?

— Холодно.

— Холодно? — Соссий выглядел удивленным.

Макрон кивнул.

— Ага, холодно. Лучше туда не попадать. Найди себе местечко поуютнее. Вроде Сирии.

Катон лишь покачал головой. Сколько он помнил Макрона, тот всегда говорил о Сирии как о лучшем месте службы во всей Империи. Его давней мечтой было погреть косточки где-нибудь на востоке.

— Сирия? — Асиний рассмеялся. — Мы как раз оттуда. Обучали в Дамаске вспомогательные когорты.

Глаза Макрона загорелись воодушевлением, он подался к собеседнику.

— Расскажи мне об этом, о Сирии. Там и правда так хорошо, как рассказывают?

— Ну, не знаю, что там рассказывают, но…

Дверь кабинета прокуратора открылась, и оттуда вышел человек. Катон с Макроном тут же вскочили и вытянулись по стойке «смирно», остальные быстро последовали их примеру. Деметрий встал последним, выдержав паузу, которая должна была подчеркнуть его привилегированное положение. Вышедший мужчина был облачен в церемониальную сенаторскую тогу с широкой пурпурной каймой. Кивнув центурионам, он покинул приемную, а Деметрий тут же отправился в кабинет своего начальника.

— Господин, центурионы Лициний Катон и Корнелий Макрон ждут приема, — доложил он.

— Они есть в моем списке?

— Недосмотр писца, господин. Виновный будет наказан.

— Ладно. Пусть войдут.

Деметрий пригласил центурионов, пропустил их мимо себя, а когда те вошли внутрь, плотно закрыл за ними дверь.

Они обнаружили, что стоят на толстом ковре, одном из нескольких, устилавших просторное помещение. Кабинет располагался в углу здания и имел два окна, выходивших на разные стороны.

«А окна-то застекленные!» — отметил про себя Макрон, с трудом пытаясь скрыть удивление, вызванное роскошной обстановкой рабочего места прокуратора. В дальнем конце комнаты, за огромным мраморным столом восседал прокуратор, полный мужчина с густой копной темных волос и множеством золотых перстней на коротких, толстых пальцах обеих рук. Он поднял на них глаза с нескрываемым раздражением.

— Ну, подходите сюда. Не тяните.

Катон с Макроном прошли вперед и встали навытяжку перед столом. Прокуратор фыркнул и откинулся в кресле, выставив напоказ обтянутый тонкой шерстью туники округлый живот.

— Что у вас за вопрос?

— Мы ждем нового назначения, командир, — ответил за обоих Катон.

Прокуратор постучал по стопке восковых табличек, лежавших перед ним на столе.

— Понятно. Ты, должно быть, центурион Лициний Катон? Уже несколько месяцев упорно добиваешься назначения в новый легион…

— Три месяца, командир, — уточнил Катон.

— Ага, видно, это из-за твоих бесчисленных прошений и обращений к моим писцам сложилось впечатление, будто это продолжается гораздо дольше.