Помедлив достаточно долго, чтобы показать свое нежелание, центурионы все же сели. Вителлий с ехидной улыбкой устроился напротив. Подоспевший трактирщик принес вино, поставил на стол, наполнил им три серебряных кубка и удалился, чтобы не мешать беседе. Первым заговорил Макрон.

— Что ты здесь делаешь, командир?

— Еду к месту нового назначения.

— Назначения? — Макрон нахмурился. — Значит, ты вернулся на военную службу. И трибуном какого легиона ты будешь теперь?

— Трибуном? — Вителлий взглянул на него с удивлением. — Почему ты решил, что я остался в прежней должности? За прошедшее время я многого добился, благо мне покровительствует сам Клавдий.

Макрон подался через стол и, понизив голос, сказал:

— Если бы он узнал, что ты злоумышлял против него…

— Да, он не знает. И никогда не узнает, уважаемые. Он полностью доверяет мне, так же, как и Нарцисс. Поэтому не советую вам даже думать о том, чтобы обвинять меня. Подкрепить свои слова вам все равно нечем, и я добьюсь того, чтобы вам от этих обвинений было гораздо хуже, чем мне. Надеюсь, мы друг друга поняли, уважаемые?

Макрон медленно кивнул.

— Вполне, командир. Так все-таки, что ты тут делаешь?

— Я же сказал, еду к новому месту назначения.

— И что это за место?

— Все-таки, центурион, не забывай об уставном обращении. Особенно с учетом того, что служить нам вместе: я назначен префектом флота, базирующегося в Равенне.

— Ты? — У Катона аж челюсть отвисла. — Быть не может!

— Еще как может, уверяю тебя! Да, конечно, никакого опыта проведения морских операций у меня нет, но в этом мне есть на кого положиться. На самом деле передо мной стоит куда более важная задача, и в этом мне потребуется полное сотрудничество со стороны вас обоих. Я хочу, чтобы вы это усвоили.

Катон потер лоб.

— Ты один из тех, о ком говорил нам Нарцисс.

— Правильно. С этого момента вы находитесь под моим началом. И как командиры, приписанные к флотилии, и как агенты Нарцисса. Я буду внимательно следить за вами, и если вы дадите хоть малейший повод усомниться в вашей верности императору или мне, я тут же отправлю донесение Нарциссу. А вы знаете, что это значит, не правда ли? Короткий допрос у дворцового дознавателя — и позорная смерть. Вам не оправдаться, уверяю вас. Ваши жизни в моих руках. Служите мне хорошо — и будете жить. Я вам больше того скажу: вы можете сохранить свои жизни, но не можете получить все. А я смогу — и в один прекрасный день получу. И когда этот день настанет, для вас же будет лучше оказаться на моей стороне.

— Ушам своим не верю, — шепнул Макрон Катону.

— А зря, — отозвался Катон, стараясь скрыть свою тревогу. — Он говорит вполне серьезно.

— Твой юный друг прав, Макрон, — с улыбкой промолвил Вителлий. — Ну а сейчас, когда мы разобрались в ситуации и поняли друг друга, пришло время немного выпить.

Он взял кувшин, до краев наполнил каждый из кубков, поднял свой и, с улыбкой глядя на них поверх поблескивающего обода, сказал:

— Уважаемые, за наше сотрудничество. Наконец-то, как мне кажется, мы на одной стороне. — Вителлий поднес кубок к губам и стал пить, глядя при этом на центурионов, кубки которых, когда тот поставил свой на стол, так и остались нетронутыми.

Вителлий улыбнулся.

— Как вам угодно, уважаемые. В данном случае я прощаю вам ваше неуважение. Но попомните мои слова: если вы еще раз попытаетесь выказать мне хоть намек на неуважение и презрение, вы за это поплатитесь.

Глава девятая

Походная колонна собралась во дворе на рассвете.