Мастер Саня помчался куда-то по цеху в сторону ворот, начальник принялся изучать пиликнувший у него в кармане пейджер, а следователь Ирина насела на Ручку.

— Спускайтесь уже, — настаивала она. — Нужно всё осмотреть.

— Яха, ты вон там спустись, — Устинов показал рукой на лестницу в том конце ямы. — По этим доскам пройдёшь. А я тебе буду за ручку держать, чтобы ты не упал. За ручку, понял, да? Ха! А то ты и по ровному месту пройти не сможешь, сразу свалишься.

— И кто меня держать будет? Ты?

— А ты мне не веришь? — Василий Иваныч заулыбался.

— Тебе — нет! — отрезал Ручка.

Но его всё-таки смогли загнать в яму, и Устинов повёл его сверху, и вправду держа за руку, чтобы пьяный не грохнулся в жижу. Но по пути Устинов сам обо что-то споткнулся.

— А это чё такое? — он отодвинул ногой тяжеленную деталь. — Чего они у вас повсюду валяются?

— Ходовики подготовили, — начальник депо отвлёкся от пейджера. — Это тормозные колодки, менять надо. Старые тут же валяются, пока не выбросили.

— А старые куда девают обычно? Или здесь так и лежат?

— Уносят, в кучу, — начальник показал рукой куда-то на улицу. — Ну, то есть, в конце смены в кучу, потом увозят раз в месяц.

Я присмотрелся к этой детали. Чугунная, тяжёлая, килограмм десять-пятнадцать. Такой точно можно проломить черепушку. Но это новая, ещё не стёртая, рифление на внутренней части было хорошо видно. А есть и уже стёртые с одной стороны, отполированные чуть ли не в зеркало. Значит, именно этим местом колодка прижимается к ободу колеса.

Два перемазанных мужика, идущих рядом с другой ямой, как раз несли по две таких, закреплённые на толстой стальной проволоке.

Такой штуковиной убили мужика или нет? Пока неизвестно.

— Вот у них так же, как у нас, — сказал один мужик другому, наблюдая за попытками Ручки спуститься и пройти к телу. — Один работает, семь начальников за ним смотрят.

— В натуре, так и есть.

— Стоял! — в этот момент закричал мастер, едва показавшись снова у нас на глазах. — Стоял двухсекционный, с часу ночи до семи утра, потом на техосмотр уехал.

— Значит, просто так упасть между колёс покойный не мог, — заключил я. — Он стоял или проходил здесь, а кто-то подошёл к нему со спины и ударил. Но никто этого не видел, потому что их от входа закрывал тепловоз. После этого убийца скинул тело вниз и ушёл. Не мог же убитый сам упасть, если яма была занята, не так-то это просто, места мало.

— Можем провести следственный эксперимент, — Устинов выпрямился и потёр спину. — Вот Ручка пройдёт мимо тепловоза, упадёт спьяну, а сможет ли он между колёс просочиться и вниз упасть или нет? Я вот думаю, Ручка способен на всё.

— Ты давай держи меня! — судмедэксперт балансировал на обломке паллеты. — Устинов! Держи! Падаю!

Наконец, с большим трудом, Ручку довели до тела, и тот, брезгливо поморщившись, склонился над ним, чтобы провести первичный осмотр.

— Значит, — Ирина подошла ко мне ближе, и вид у неё был неуверенный, в отличие от прожжённых городских следователей прокуратуры, — ваши наблюдения подтверждаются, Павел. Но всё же, если это убийство, то надо принять меры…

— Как обычно, — быстро сказал я. — Осмотр места происшествия и опрос свидетелей и знакомых, поиск орудия убийства, — я повернулся к мастеру и спросил: — С ночной смены уже все ушли?

— Ну, слесаря с бригадирами ушли, мастера тоже, время-то уже почти обед, — тот вытер руку о штаны и почесал затылок. — Диспетчер только сидит, он с нарядчицами разбирается, чтобы…

— Но если погибший — ходовик, — я встал на краю ямы.