Нелл обвела глазами комнату. Лайза Райан перехватила ее взгляд и ободряюще показала два больших пальца. В начале лета Лайза предложила Нелл свою помощь в избирательной кампании, и та охотно согласилась. Лайза работала без устали, проводила вечера в штабе, беседовала по телефону с избирателями, рассылала литературу, пока ее дети проводили лето на море с Брендой Каррен и ее мужем. Лайза подумала, что им лучше пока уехать куда-нибудь, чтобы стихли разговоры об отце. И все же дела обстояли не так плохо. Имя Джима Райана фигурировало в полицейских отчетах, но почти не упоминалось в прессе.

— Дети знают, что их отец совершил ужасную ошибку, — сказала Лайза. — Но они также знают, что он был готов ее исправить. Его последними словами были: «Мне очень жаль», и теперь я знаю, что он имел в виду.

Было решено, что, если Нелл победит на выборах, Лайза останется работать в ее нью-йоркском офисе. Надеюсь, так оно и будет, подумала Нелл, переведя взгляд на экраны телевизоров.

Зазвонил телефон. Лайза сняла трубку, ответила, затем подошла к Нелл:

— Звонила Ада Каплан. Она желает вам победы. Говорит, вы святая.

Нелл уступила участок Капланов Аде ровно за ту сумму, какую уплатил ей Эдам. А потом Ада продала эту землю Питеру Лангу за три миллиона долларов.

— Ни слова моему сыну, — сказала она Нелл. — Он получит обещанное. Остальное пойдет Объединенному еврейскому фонду.

— Нелл, ты идешь ноздря в ноздрю, — взволнованно сообщил Мак.

— Мак, с каких это пор ты стал нервничать, слушая сводки? — улыбаясь, спросила Нелл.

— С тех пор, как в гонку включилась ты. Послушай, говорят, что исход пока не ясен.

Было половина десятого. Вошел Дан, сел рядом с Нелл и обнял ее за плечи.

— Извини, что задержался, — сказал он. — Две экстренные операции. Как идут дела? Проверить твой пульс?

— Не стоит. Я знаю, он далек от нормы.

В половине одиннадцатого соперник Нелл начал отставать. В расположенном внизу бальном зале раздались приветственные возгласы. На экране телевизора толпа в зале отеля «Рузвельт» пела «Дождись рассвета, Нелли»:

Она засияла, подумала Нелл.

— Мы обязательно будем счастливы, — шепнул Дан.

Песня закончилась, толпа заревела от восторга. Руководитель предвыборной кампании взял в руки микрофон.

— Рассвет настал! — крикнул он. Затем принялся скандировать: — Нелл! Нелл!

Призыв подхватили сотни голосов.

— Вперед, конгрессмен Макдермот, — сказал Мак.

Он взял внучку за руку и повел вперед. Дан, Лиз и Герт шли за ними следом.

— А теперь, Нелл, будь я на твоем месте, я бы первым делом… — начал Мак.