Похоже, именно сейчас его спокойная уверенность в себе, прежде притягивавшая Джейн словно магнитом, заставила ослабеть ее ноги, сердце стало колотиться в бешеном ритме. В горле пересохло так, что она едва могла дышать. Ей просто страшно, честно призналась себе Джейн. Потому что она не уверена, знала ли вообще когда-нибудь хорошо своего мужа. Она не может определенно сказать, что скрывается за его внешне спокойным видом — вдруг это темная и дикая сторона его натуры. После того, как она обошлась с Филиппом вчера, он наверняка на законных основаниях испытывает такую ярость, какой ей не приходилось видеть никогда…

Между тем Филипп нагнулся к машине, достал темно-серую куртку, легко выпрямился и спокойно перебросил куртку через плечо. Эшли внимательно оглядел замок и затем посмотрел прямо на окно ее спальни. Джейн поскорее отпрянула в глубину комнаты и уселась на кровать, чувствуя, как кровь стучит в висках. Нет, это просто смешно. Ей необходимо взять себя в руки…

Девушка запустила пальцы в волосы. Ее нервное напряжение достигло предела. Как он узнал, где она скрылась? Догадался? Телепатия? Неужели их связывает нечто большее, чем короткая церемония у алтаря и обручальное кольцо?

Хватит ли ей сил спрятаться или опять убежать? Нет, на этот раз она убегать не станет. Она встретится с ним лицом к лицу. Однако, может, стоит попросить мадам Саксон присутствовать при их свидании?..

Мельком увидев в зеркале свое бледное лицо, Джейн скорчила сама себе гримасу и поспешила в ванную принять душ. Расслабившись под струями горячей воды и немного успокоившись, в белом махровом халате она вышла, готовая к встрече с мужем, и сразу попала в полосу яркого солнечного света, льющегося сквозь раскрытый ставень.

Щурясь и улыбаясь солнышку, Джейн вдруг заметила Филиппа, сидевшего на стуле у другого окна, где ставень был закрыт и царил полумрак.

— Тебя впустила мадам Саксон? — дрожащим от страха голосом произнесла Джейн, ей казалось, что сейчас она потеряет сознание.

— Да. Я дал ей понять, что мой визит окажется для тебя сюрпризом.

Голос Эшли звучал бесстрастно.

Горячая волна захлестнула девушку. Она запахнулась плотнее, судорожно сжав полы халата. Вдруг она поняла, что начинает дрожать как в лихорадке, даже зубы стучат. Должно быть, выглядела она столь ужасно, что Филипп поднялся со стула, пересек комнату и взял ее за руки.

— Дженни, ты больна? — На этот раз в голосе мужчины послышалась пусть грубоватая, но забота.

— Нет…

Джейн отрешенно покачала головой. Главное — не показать, насколько ей трудно находиться рядом с ним.

— Значит, у тебя нет неизлечимой болезни, о которой ты забыла поведать?

От язвительных ноток в голосе мужа на душе Джейн стало еще хуже. Наконец она решилась взглянуть ему в лицо. По голубым глазам, казавшимся льдинками на смуглом лице, она поняла, что шутить Филипп отнюдь не намерен. Он не отводил от Джейн взгляда, и стало ясно, что снисхождения не будет, ждать нечего. Ее муж казался не просто разозленным. Он выглядел разъяренным до бешенства.

Собрав остатки чувства собственного достоинства, Джейн сумела выскользнуть из рук Филиппа.

— Нет, я…

— Николь сообщила мне, что ты получила какое-то загадочное письмо.

Джейн в ужасе взглянула на мужа. Сообщить ему о содержании письма она была не в состоянии. Разве она может заявить Филиппу, что сомневается в бескорыстии его женитьбы на ней? И что, более того, сейчас она всерьез опасается за свою безопасность?

— Я не хочу говорить об этом.