— Что тебе нужно? Зачем ты пришел? — спросил Кларенс.

— Поговорить.

— О чем?

— Я хочу помочь тебе выйти отсюда.

— Вот как? — Кларенс подошел к решетке. — С чего бы вдруг?

И Арни твердо ответил:

— Ты знаешь.

— Стало быть, я не ошибся? Это ты сказал Иверсу, что мы пошли в Денвер?

— Да, я.

— А почему? Чтобы жениться на его дочери?

Арни сделал паузу.

— Сейчас я уже не помню, как это случилось.

— Да оно и не важно. Главное, ты меня предал. И в таком случае тебе впору молиться, чтобы я никогда не покинул этих стен!

— Я в долгу перед тобой.

— Какой долг? — небрежно произнес Кларенс, хотя его взгляд говорил обратное. — Мы совершенно разные люди. Я все эти годы грабил поезда, а ты… ты работал на Иверса и делал детей его дочери. Так?

— Получается, да, — смиренно ответил Арни. — Хотя все не так просто. Я тоже должен находиться по ту сторону решетки.

— Ты имеешь в виду смерть Иверса? Она, — голос Кларенса чуть дрогнул, — говорила об этом.

— Это правда. Я застрелил его, когда он стал душить Дункана.

— Дункана?

— Так зовут сына Эвиан.

На лице Кларенса появилось едва уловимое трогательное выражение. Заметив это, Арни тяжело произнес:

— Прости, но мне не хочется тебе лгать. Дункан — сын Джозефа Иверса.

— Тогда почему он набросился на собственного сына?

— Он считал, что ребенок не от него, и Эвиан всячески поддерживала в нем эту мысль. Она сказала, что это была ее месть. Дункан все видел, но она велела ему солгать шерифу. Я был против, но она настояла, и теперь получается, что мальчик прикрывает убийцу своего собственного отца.

— Значит, он думает, что его отец кто-то другой?

— Мне кажется, Эвиан не сказала ему ничего конкретного.

— Какая запутанная у вас жизнь! Моя куда проще, — рассмеялся Кларенс, и этот смех показался Арни нервным и злобным.

— Эвиан считает, что я освободил ее, — добавил он.

— Я заметил, что она питает к тебе родственные чувства.

— К сожалению, она не признает моей вины ни в убийстве ее мужа, ни в том, что касается… тебя.

— Она считает меня вторым Джозефом Иверсом! Подумать только, в ее глазах я стал похож на человека, от которого она страдала всю свою жизнь! — в голосе Кларенса звенело такое отчаяние, что Арни невольно зажмурился.

— Она просто испугалась за сына. За всех нас.

— Она вела себя очень решительно; подумать только, ни разу не дрогнула! Надеюсь, в конце концов женщина с таким характером найдет своей счастье.

— Кларенс, — светлые глаза Арни лихорадочно блестели в темноте коридора, — сказать по правде, мы ехали в Гранд-Джанкшен на свадьбу Эвиан.

Бывший друг сделал резкий, угрожающий шаг вперед, будто желая заставить его замолчать, но идти было некуда, и Кларенс буквально вдавился телом в решетку.

— Он, конечно, богат, красив и умен?

— Кларенс…

— Ладно. Она его любит?

Арни набрал в грудь побольше воздуха.

— Не знаю. Полагаю, Эвиан надеется, что этот брак поможет ей окончательно порвать с прошлым. А еще этот человек очень нравится Дункану.

Кларенс поморщился.

— Зачем было давать ребенку имя Дункан?

— Об этом надо спросить Эвиан.