|
Он глянул на часы. — Она заканчивает в два. Если выедешь прямо сейчас, то успеешь точно к сроку. Успеть можно только на мотоцикле. — Почему ты беспокоишься за Камиллу? — Понимаешь, мы понятия не имеем, откуда в комнате Джереми взялся кокаин, но типы, которым он принадлежит, хотят во что бы то ни стало заполучить его обратно, это ясно. — И они знают, кто мы такие. — Да, они знают твой адрес и, разумеется, мой тоже. А это значит, мы все в опасности: ты, я, Джереми и Камилла. Я могу ошибаться, но в таких случаях лучше не рисковать. Как ни странно, новая угроза подействовала на Никки как стимулятор: она пришла в себя. — Куда мне ее отвезти? — На вокзал. Посадишь ее на ист-хэмптонский поезд, и она поедет… — К твоей маме, — докончила Никки. — Там она будет в безопасности. 13 Здание лицея Иоанна Крестителя походило на греческий храм. Идеально симметричный фасад из серого мрамора с дорическими колоннами и треугольным фронтоном. «Scientia potestas est» [9]— девиз лицея был выгравирован по обеим сторонам монументальной лестницы, которая придавала школе вид святилища. Ледяной холод здания смягчали блики солнца, пробивающегося сквозь оранжевую листву, и щебетанье птиц, прыгавших по веткам. Все в этом аристократическом храме науки дышало покоем. Трудно было даже представить, что находишься в сердце Манхэттена, совсем неподалеку от светящихся реклам и всевозможных развлечений Таймс-сквер. Однако прошло несколько секунд, и монашеской чинности как не бывало. По ступенькам побежали вниз ученицы, и вскоре болтливые стайки заняли весь тротуар. Смех, звонкие голоса. Девочки в одинаковой строгой форме с круглыми воротничками бойко обсуждают мальчиков, развлечения, покупки, свой круг общения в Твиттере и Фейсбуке. Прислонившись спиной к мотоциклу, Никки прищурилась, стараясь отыскать Камиллу среди летучих батальонов подростков. Невольно ее ухо ловило обрывки разговоров. Беглые замечания юных девиц, к которым она — увы! — больше не относится. «Я так на него запала, Стефани!» — «В любви я спец, ты же знаешь!» — «Социолог — запарный препод». — «Лично мне это параллельно». — «Я такая ранимая»… Наконец, к своей радости, она увидела Камиллу. — Мама, что ты тут делаешь? — широко раскрыв глаза, изумилась Камилла. — Я видела, ты оставила мне сообщение… — У нас очень мало времени, дорогая, я тебе сейчас все объясню. Ты не видела Джереми в эти дни? — Нет, — ответила дочка. Никки в двух словах рассказала об исчезновении брата, но, чтобы не пугать девочку, ни словом не обмолвилась ни о разоренной квартире, ни о найденных наркотиках. — Пока эта история не закончится, папа хочет, чтобы ты провела несколько дней у бабушки. — Ни за что! У меня на этой неделе сплошные контрольные! И потом, я договорилась о встрече с подругами! Никки постаралась говорить как можно убедительнее: — Послушай, Камилла. Я бы за тобой не приехала, если бы не считала, что тебе грозит опасность. — Какая еще опасность? Брат сбежал, и что? Не в первый раз он бегает! Никки вздохнула, посмотрев на часы. До поезда на Ист-Хэмптон оставалось меньше получаса, а следующий только в половине шестого. — Надевай быстро! — сказала она, протягивая дочери шлем. — Но… — Никаких «но». |
