Вернувшись в переднюю, я положил свой ответ на ту же, снятую со стены картину, где нашел ее письмо. У меня даже не хватило мужества побриться и переодеться; я вышел и запер за собой дверь, с необъяснимым, но искренним ощущением, что последняя фраза моего послания лжива, опасно лжива, что это начало какого-то предательства.

В саду я бросил наземь свой ранец и обнял своего единственного приятеля — многовековой голубой кедр, из-за которого и уговорил Коринну снять именно этот домик. Потрясающее дерево, настоящий великан с таким огромным дуплом, что в нем можно стоять во весь рост. Он излучает силу, заражающую меня каждое утро энергией, которую я потом растрачиваю попусту. И которая убывает еще быстрей, когда моя рука касается его «приемыша» — тоненького сухого ясеня, росшего вплотную к кедру, чья кора со временем обволокла и задушила его.

Я бы хотел, чтобы гренанская липа вечно стояла на своем месте. И чтобы прошлой ночи никогда не было. У меня еще много времени до семи вечера, чтобы вытравить из души завладевшее мной смятение, выбросить из головы эту историю с Изабо и убедить себя с помощью веских доказательств, что все это чистый бред, дурацкие фантазии — или попросту заговор.

Начал я с того, что остановил машину возле бакалейной лавки на улице Мюссе, купил луковицу и спрятал ее в правый карман. Пускай это смешно, но если Рафаэль Мартинес прав, плевать мне на все! Я не собираюсь терять Коринну ради виртуального траханья с шестисотлетней любовницей. А в обеденный перерыв съезжу к своему напарнику в больницу, покаюсь перед ним в неверии, признаю справедливость его доводов, — недаром же он проработал в Берри целых десять лет! — соглашусь с тем, что колдовские чары властны даже над налоговыми инспекторами, расскажу о вчерашней ночи, выслушаю его советы. И если он подтвердит, что затейники из Гренана действительно запудрили мне мозги, то плохо же им придется: я напишу их имена на бумажках, скатаю бумажки в трубочки и заморожу в лотке для льда. Экзорцизм on the rocks!

Вот в таком-то расположении духа я и прибыл десять минут спустя на стоянку налогового управления. Пока я приглаживал волосы, глядя на свое отражение в лобовом стекле, через три площадки от меня запарковался темно-синий «Ситроен С6», прикрыв собой каллиграфическую надпись на асфальте:

Заместитель управляющего государственными финансами департамента Эндр.

Я встал у белой ограничительной линии площадки, дожидаясь, когда мой начальник откроет дверцу и распрямит свой длинное холеное тело в безупречном костюме. Заметив меня, он помрачнел, поправил галстук и с непонятным смущением пожал мне руку. Я извинился за свой расхристанный вид, намекнув на деликатные обстоятельства. В ответ он участливо кивнул и выразил мне свое сочувствие. Я отреагировал на это как последний дурак: оглянулся, словно у меня за спиной стояла Изабо, словно господин Кандуйо мог увидеть воочию привидение, с которым я провел ночь любви.

— Да… это был ценный работник, — вздохнул он.

И только миг спустя я с ужасом понял, кого он имел в виду.

— Но, с другой стороны… заразить нас вирусом с порносайта!..

Он развел руками и сокрушенно хлопнул себя по ляжкам. Вот и вся надгробная речь. Стиснув луковицу у себя в кармане, я спросил, что произошло.

— Остановка сердца — вчера, во время операции… Разве вы ничего не знали?

Я в шоке.