— Давай напугаем их? — предложила Симако. Мы оглянулись: доморощенные детективы все еще были увлечены беседой. Они изрядно от нас отстали. Симако подбежала к высокой дюне и поманила меня рукой. Я тоже развеселился: мы были похожи на играющих в прятки детей.

— Ну куда они там подевались? — Симако нетерпеливо высунулась из-за дюны. Вскоре послышались звуки шагов и голос Хироити, окликавшего нас.

— Не могли же они потеряться! — произнес следом за ним голос Акаи. — Ладно, присядем здесь, отдохнем. Наверное, трудно идти по песку на костылях…

Они устроились совсем рядом с нами: теперь нас разделяла только невысокая дюна.

— Здесь нас никто не услышит. По правде сказать, я хотел бы поговорить с вами с глазу на глаз… — сказал Акаи.

Мы с Симако намеревались выскочить из убежища с громкими устрашающими воплями, но тут азарта у нас поубавилось. Подслушивать нехорошо, и, невольно оказавшись в таком положении, мы не знали теперь, как быть.

— Скажите, вы действительно верите в то, что Кода — преступник? — спросил Акаи как-то очень серьезно.

Что он опять задумал? Однако тон Акаи заставил нас с Симако насторожиться.

— И верю, и не верю, — признался Хироити. — Но если на месте преступления были только мы двое, причем потерпевший один из нас, то что еще остается? Да и улик слишком много — носовой платок с меткой, футляр для очков… Но все-таки я еще сомневаюсь.

— Кода представил алиби. У меня есть приятель в суде, и я знаю то, чего еще не знают другие. Кода солгал, сказав, что выстрел застиг его в коридоре. А солгал он единственно потому, что в тот момент занимался неподобающим делом… Украдкой читал дневник Симако-сан! Это многое объясняет. При звуке выстрела он бросился прочь, забыв раскрытый дневник на столе. Выстрел его вспугнул, иначе бы он, конечно, уничтожил следы «преступления» — положил дневник на место. Значит, стрелял не он.

— А зачем он читал дневник?

— Вы не знаете? Он хотел выяснить, кому принадлежит сердце Симако. Бедный Кода-кун, представляю, что он пережил.

— И в суде поверили этому объяснению?

— Нет, не поверили. Ведь против Коды действительно слишком много улик.

— Да, оправдание слабое.

— И тем не менее я могу привести еще факты, доказывающие его невиновность. Первое: если он и в самом деле хотел убить вас, то почему звал на помощь, не убедившись, что вы мертвы? Зачем было так торопиться? Это уж совершенно не вяжется со скрупулезностью подготовки к убийству — я имею в виду ложный след и все прочее. Второе: если Кода приложил столько усилий, чтобы полиция не разгадала уловку со следом, то почему же он не изменил походку? Упущение непонятное. Это только на первый взгляд просто убить человека: выстрелил — и готово. Нет, все гораздо сложнее. А уж если преступник стремится свалить вину на другого… Тут и вовсе запутаешься.

Вы посчитайте, сколько неразрешенных загадок в одном этом деле: чужой футляр для очков, башмаки, ложный след, забытый дневник, найденные на дне пруда золотые вещи… Если бы сыщикам удавалось разгадать каждую мелочь, ни один самый хитроумный преступник не ускользнул бы от наказания. Увы, подобных высот мы еще не достигли, и порой остается уповать на счастливый случай, все же приводящий к раскрытию преступления.