– По моему, сейчас не время, – упрекнула она, поднявшись, выключила горелки газовой плиты и сложила руки на груди. – Сэмюэл, мне бы хотелось, чтобы ты отвел меня кое куда.

– Куда угодно, – пообещал он.

– Хочу, чтобы ты отвел меня к этому ребенку.

– Это кровь, – подтвердил судмедэксперт, опустившись на колени в стойле для отёла перед небольшим темным пятном. – И плацента. Но не коровья, судя по размерам. Недавно какая то женщина родила ребенка.

– Мертворожденного?

– Не могу сказать без вскрытия, – заколебался он, – но моя интуиция подсказывает «нет».

– Значит, он… умер?

– Этого я тоже не говорил.

Лиззи качнулась на каблуках:

– Хотите сказать, кто то умышленно убил этого младенца?

– Полагаю, вам как раз и предстоит это выяснить, – пожал плечами судмедэксперт.

Лиззи быстро прикинула в уме. Принимая во внимание столь короткий промежуток между рождением и смертью младенца, вполне вероятно, что злоумышленницей была мать ребенка.

– О чем речь? Удавление?

– Вероятнее всего, удушение. Завтра я представлю предварительный отчет о результатах вскрытия.

Поблагодарив его, Лиззи побрела прочь с места преступления, охраняемого теперь патрульными полицейскими. Неожиданно случай оставления ребенка превратился в потенциальное убийство. Было достаточно резонных оснований для получения от местного судьи предписания на взятие проб крови – улики, способной указать на женщину, которая это совершила.

Лиззи остановилась, когда открылась дверь коровника. В полумрак коровника вошел высокий белокурый мужчина, один из работников фермы, вместе с молодой женщиной.

– Это Кэти Фишер, – сказал он.

Прелестная девушка принадлежала к тому здоровому германскому типу, который всегда наводил Лиззи на мысли о свежих сливках и весне. На Кэти было традиционное одеяние амишей староверов: платье с длинным рукавом, а поверх него – черный фартук, закрывающий колени. Ноги босые и мозолистые. Лиззи всегда поражалась, видя, как летом амишская молодежь бегает без обуви по гравийным дорогам. Девушка сильно нервничала, и Лиззи почти чуяла ее страх.

– Рада, что ты пришла, Кэти, – ласково произнесла Лиззи. – Я искала тебя, чтобы задать несколько вопросов.

При этих словах Кэти придвинулась к белокурому гиганту, стоявшему рядом.

– Прошлой ночью Кэти спала, – заявил он. – Она даже не знала о том, что случилось, пока я не сказал ей.

Лиззи пыталась проанализировать реакцию девушки, но что то отвлекло ее. Поверх плеча Лиззи та пристально вглядывалась в кладовку, где судмедэксперт наблюдал за выносом тела младенца.

Вдруг девушка вырвалась из рук Сэмюэла и выбежала из коровника, Лиззи догнала ее только у двери в фермерский дом.

Сильная реакция на смерть, подумала Лиззи. Она наблюдала, как девушка пытается взять себя в руки, недоумевая, что ее взволновало. Была бы это обыкновенная юная девушка, Лиззи решила бы, что ею движет чувство вины, но Кэти Фишер была из амишей, и от нее требовалось держать эмоции под контролем. Если вы из амишей и выросли в округе Ланкастер без просмотра новостей и фильмов для людей старше семнадцати лет, ни разу не увидев сцен с изнасилованием, избиением жен и убийствами, то вполне естественно, что при виде мертвого ребенка вас мог бы охватить настоящий ужас.

Тем не менее в последние годы имели место судебные дела, когда матери подросткового возраста скрывали свою беременность, а после рождения ребенка заметали следы, избавляясь от новорожденного. Юные матери, совершенно не сознающие содеянного. Юные матери всевозможных обличий и религий.

Прислонившись к столбу, Кэти рыдала, закрыв лицо руками.