Ники наливает немного кофе из дымящейся кофеварки в две одинаковые большие чашки. Приходит Алессандро. Всё ещё сонный, он садится напротив неё. Ники улыбается ему.

— Доброе утро, да?.. Хорошо спалось?

— Более-менее...

— Даже не знаю, почему, но я уверена, что ты сейчас вернёшься в постель...

— Ни за что, мне тоже нужно выйти.

Ники заканчивает разливать кофе и садится.

— Вот горячее молоко, а здесь холодное, шоколадное печенье, которое я купила вчера. Оно очень вкусное, но я видела, что ты даже не открыл упаковку.

Алессандро берёт молочник с края подноса и наливает себе немного молока. Ники подносит свою чашку ко рту и улыбается своим мыслям.

— Ты помнишь их, милый?

Алессандро берёт свой чашку и вертит её в руках.

— Эти чашки? В первый раз вижу!

— Милый, но мы же их купили, когда в первый раз сбежали в Париж! Вспомнил? Когда я их тебе подарила, мы мне сказал: «Однажды мы будем пить утренний кофе из этих чашек за столом нашего дома». Помнишь?

Алессандро делает глоток своего капучино и отрицательно качает головой, но улыбается.

— Нет...

— Врёшь. Ладно, наплевать, это не так уж и важно.

У Алессандро словно застревает ком в горле. Он берёт шоколадное печенье, подносит ко рту и начинает жевать.

— М-м-м... как вкусно...

— Верю... ладно, я пошла, у меня сегодня занятия, и их будет даже слишком много... — Ники достаёт куртку из шкафа и одевается. — А, кстати, не думаю, что сегодня я останусь на ночь. Буду дома, надо заниматься, потом съезжу в спортзал, а вечером я ужинаю с родителями. У меня такое ощущение, что мои ночёвки «у Олли» их немного раздражают.

— Почему?

— Потому что они прекрасно понимают, что «Олли» – это ты.

— А-а-а... ну, конечно...

Алессандро замолкает с половинкой печенья во рту. Ники улыбается ему и идёт к двери.

— Слушай, не пей так много кофе, иначе ночью опять не сможешь спать...

Она напряжённо смотрит на него. Алессандро только кивает.

— Да, ты права. Вчера я выпил последнюю чашку слишком поздно, когда был в офисе...

Ники сначала внимательно слушает его, а затем прерывает.

— Слушай, Алекс... Нет, ничего.

Он поднимается со стула и направляется к ней.

— Что такое, Ники? Рассказывай.

— Нет-нет, ничего... — она тянет руку к двери. Алессандро перехватывает её руку и преграждает ей дорогу.

— Или ты мне рассказываешь, или опоздаешь на учёбу. Давай, что у тебя на уме?

— У меня?

— Ну, да... У кого же ещё?

Ники улыбается.

— Мне просто любопытно. О чём ты думал этой ночью, когда смотрел, как я сплю?

— А... — Алессандро выдыхает и возвращается к столу. — О чём я только ни думал... — он садится и улыбается ей: — Я думал о том, какой же я счастливчик. Я думал: эта девушка такая красивая. А ещё думал о том времени, что мы сейчас переживаем... Знаешь, мне едва ли не страшно говорить тебе об этом.

Ники подходит к нему и оглядывает его ликующими, сияющими и полными восторга глазами.

— Не бойся, милый, умоляю тебя, скажи мне.

Алессандро смотрит ей в глаза, глубоко вздыхает и, наконец, говорит ей:

— Ну, хорошо, я думал о том, что никогда в жизни не был так счастлив.

— Любовь моя, это чудесно, — Ники восторженно, с энтузиазмом обнимает его.

Алессандро лицемерно улыбается, пока она прижимается к нему. Он немного зол на самого себя. Ему бы хотелось сказать кое-что ещё. Но он просто улыбается, не выдавая своих мыслей. Ники отстраняется.

— Ладно, я пошла.