— О, вы здесь. Простите, если заставил вас ждать. Пожалуйста, входите, входите… Хотите кофе?

— Да, спасибо, — незамедлительно отвечает Марчелло.

Алессандро, немного раздосадованный тем, что его опередил другой, присоединяется:

— Да, спасибо, я тоже.

— Хорошо, тогда два кофе, Сандра, и… вы можете послать как обычно сами знаете куда? Спасибо.

— Конечно, синьор, — и она подмигивает Алессандро.

— Хорошо, пожалуйста, устраивайтесь поудобнее, — Леонардо закрывает дверь своего кабинета за их спинами. Они оба садятся за стол. Марчелло выглядит расслабленным, спокойным, почти высокомерным, он кладёт ногу на ногу. Алессандро, более напряжённый, пытается расположиться поудобнее в этом кресле, которое словно давит на него снизу. В конце концов, он немного наклоняется, ставит локти на колени и соединяет ладони. Они немного трясутся, он явно нервничает.

Марчелло понимает это и улыбается. Потом оглядывается вокруг, растягивая время, словно что-то ищет.

— Красивая картина, это же Виллем де Кунинг, правда? Американский экспрессионизм.

Довольный, Леонардо улыбается ему.

Действительно…

Алессандро смотрит на него и не ждёт больше ни секунды.

— О, это лампа Фортуни, вроде 1929. Отличное красное дерево, в своё время эта лампа имела успех.

— Браво, именно это мне нравится. Дух конкуренции. И мы ещё не начали работу только потому, что я вам ещё ничего не рассказал. Итак, мы собрались здесь, потому что именно в этот момент происходит… рождение, — Леонардо садится и вдруг складывает ладони на столе так, будто прячет в руках что-то, что эти двое не могут увидеть. — Что у меня здесь? Что я скрываю?

На этот раз Алессандро быстрее.

— Всё.

— Ничего, — говорит Марчелло.

Леонардо улыбается. Поднимает руки. На столе ничего нет. Марчелло удовлетворённо выдыхает. Тогда Леонардо пристально смотрит на Алессандро, который возвращает ему свой раздосадованный взгляд. Однако из одной из поднятых рук Леонардо что-то падает. Глухой стук. Марчелло меняется в лице. Алессандро улыбается.

— Именно, Алессандро. Всё. Всё, что нас интересует. Эта коробочка карамели станет нашим переломным моментом. Она называется ЛаЛуна, вроде как обычно, только пишется слитно. Это луна, до которой мы должны достать, которую должны покорить. Как первый человек в 1969. Тот астронавт, что первым поставил свою ногу на Луну, охватывая взглядом вселенную и все её секреты… Мы должны быть как тот американец, или, выражаясь яснее, заключить сделку с японцами, и, ещё точнее, «покорить» эту карамель. Вот она, — Леонардо открывает коробку и высыпает конфетки на стол. Алессандро и Марчелло приближаются и внимательно смотрят на них. — Конфеты в форме полумесяца с фруктовым вкусом, все разные, немного похожи на наше старое мороженое «Радуга».

Марчелло берёт одну, рассматривает. Потом с недоверием смотрит на Леонардо.

— Можно?

— Конечно, пробуйте их, ешьте, глотайте, живите с ЛаЛуна, полюбите их, не думайте ни о чём, кроме этой карамели.

Марчелло кладёт одну в рот. Жуёт медленно, грациозно, щурясь, словно дегустирует качественное вино.

— Ммм, неплохо.

— И правда, — говорит Алессандро, который тоже взял конфетку. — Моя – апельсиновая. — Потом он сразу пытается показать свой профессионализм: — Знаешь, идея с руками, в которых ничего нет, а потом из них выпадает карамель, ЛаЛуна, сверху, совсем не плоха…

— Да, но, к сожалению, американцы уже использовали такое в прошлом году.