|
Другое дело, никто не мог предположить, во что всё это выльется. Ведь месть Леонардо была распланирована на много ходов вперёд, а мы ничего не знали о его планах. Он хорошо изучил характеры каждого из нас и провоцировал ссоры и раздоры среди участников сообщества. Зная с ранних лет, как поведёт себя Шаммурамат в той или иной ситуации, он был уверен в своей безнаказанности и не переходил ту грань, которую она посчитала бы недопустимой. Но даже если бы она его забанила как тролля, изменило бы это ситуацию? Вряд ли, Леонардо всё равно сумел бы добиться своего, с этим не поспоришь — у таких мерзавцев всегда в рукаве целый веер козырных карт. Но от нас, мне кажется, многое зависело. Наше поведение, когда мы шли на поводу у Леонардо, было ему на руку. С горечью приходится признать, что и мы ему подыграли. Будь наше поведение правильным с самого начала и до конца, сумели бы мы избежать такой страшной развязки? Боюсь, что да. И ответственность за то, что случилось, ложится на каждого из нас — ведь мы не сумели противостоять злу, а значит, мы сами недостаточно хороши. Один большой и злобный тролль разбудил наших маленьких троллей, и мы выпустили их на волю вместо того, чтобы спрятать их в самую глубокую темницу своей души.
Мы были недостаточно внимательны. Специфика виртуального общения такова, что негодяи остаются безнаказанными. Даже когда они явственно, на глазах у всех, переступают черту закона. Про законы этики речь уже не идёт. Искажённое и превратно толкованное понятие «свободы слова» приводит ко вседозволенности. Введение цензуры могло бы решить проблему троллинга, но породило бы великое множество других проблем, а у нашего общества их и так хватает. И получается, что только мы сами, своими силами, своей человечностью, своей порядочностью, можем противостоять наглости и хамству. Вот, пожалуй, и всё, что я хотел сказать. В дополнение добавлю, что нам не удалось бы привлечь к ответственности Оракула Леонардо — Андрея Ферапонтова, если бы не гибель Виталика. Нет, за доведение до самоубийства его не посадишь. Но трагическая гибель юноши привела к тому, что некоторые прошлые грехи Ферапонтова вылезли наружу. Так выяснилось, что ребёнок, которого он продал врачу в роддоме — это, действительно, Виталик. В сделке с приёмным отцом мальчика принимал участие врач, который проживает сейчас в Штатах, и тут доказать пока что ничего нельзя. Но как оказалось, Ферапонтов много лет занимался шантажом и вымогательством денег у приёмного отца Виталика, грозясь раскрыть нелицеприятную истину. Вот это уже материал. С этим мы поработаем. И я обещаю — мерзавец своё получит.
Оанис: Посидит ещё пару лет в тюрьме. Разве это наказание за такое зло? Пьяная Немезида: И за это слава Богу. Бедная Лиза: Время пройдёт, мука перемелется, всё станет, как прежде. Mary Bloody: Как прежде, уже никогда не будет, разве неясно? Оракулъ Леонардо: Что посадите меня — ещё бабушка надвое сказала. Нет, я всегда буду с вами! Тру-ля-ля! В ваших шакафах найдётся для меня ещё немало скелетов. А посадите — выйду. Но вы об этом очень пожалеете. Да-да-да! Шаммурамат: (устало) Уже восьмой аккаунт за сегодня создал. Но мне не надоест его банить. Хоть до конца жизни. (ставит еще один крестик) Пьяная Немезида: Мы все многому научились за это время. Подобное не повторится никогда. ОракуL Леонардо: Ой-ой-ой, вы сами себе верите? Я — неистребим, муррр! Пьяная Немезида: Мы верим. В человечность и порядочность. Шаммурамат: (девятый крестик). |
