Моя тирада, чувствуется, слегка выбила их из колеи, потому что Семен мялся с минуту, не зная, что сказать. А я не собиралась идти навстречу и помогать ему выпутываться из этой щекотливой ситуации, которую он со своей женой сами же и создали.

— Да, наверное, так и сделаем, — отозвался он, наконец. — Тебя повидали и назад. Хорошо хоть вообще дома застали, а то вернулись бы не солоно хлебавши.

Мне, безусловно, польстило такое внимание к моей персоне. Прямо «увидеть Париж и умереть». Только вот непонятно: с чего это они вдруг воспылали горячей любовью к своей племяннице, которую до этого четверть века не видели и жили спокойно? Нет, чем скорее я с ними распрощаюсь, тем лучше.

— Ну что, еще по винцу? — спросил Семен, когда мы приступили к трапезе.

— Нет, спасибо, — отказалась я. — Боюсь, мне оно не подходит.

— И что, так всухомятку и будешь есть? — удивился Семен. Черт, он уже становится чересчур настырным. И как это он мне днем понравился — не понимаю. Видимо, пьяная была.

— Зачем же? Соком запью. Вам, кстати, налить?

— Нет, мы с Натальей больше по чаю любители.

— Хорошо, сейчас поставлю.

Следующие пять минут наша троица, не отвлекаясь на разговоры, дружно двигала челюстями и уничтожала ужин. Могут ведь помолчать, когда захотят! А то, честно говоря, уже утомлять начали. Или по мне не видно, что я не расположена болтать с ними на светские темы?

Ой, это что еще такое? Меня опять ведет! Голова кружится ужасно, и в желудке снова что-то неспокойно. Такое впечатление, будто снова этого треклятого вина выпила. Да, долгоиграющий у моих родственничков алкоголь оказался, если меня целый день с него крутит. Как бы прямо за столом не стошнило.

А может, это все-таки беременность? Надо подсчитать: когда у меня в последний раз мокрые дни были? Черт, сейчас и не вспомню. А в календарь смотреть бесполезно, я его никогда не вела и вести не буду. С какой стати мне напоминать себе о том, сколько дней безнадежно омрачено этой «женской радостью»? Гинеколог, как и стоматолог в число моих любимых врачей не входит, и посещаю я их исключительно в случае крайней необходимости. И все-таки надо вспомнить. Так, прошлый месяц — май. Как я провела праздники? Кажется, без последствий. А потом? Да, кажется, что-то такое было. Только не в середине месяца, а в конце.

Тогда получается, что мне еще рано впадать в панику. До очередных месячных у меня в запасе минимум неделя. Да, Лизка: ты всего-навсего траванулась левым винным спиртом. И нечего сваливать все на естественные детородные причины.

А на языке-то как нехорошо. Привкус лекарственной гадости, аж в горечь отдает. Может, у меня печень забарахлила? Что-то ты, Лизка, совсем в развалину превратилась, если тебя с двух бокалов вина так разколбасило. Вон, возьми лучше соку попей, само пройдет.

Я выпила еще соку, но легче мне не стало. Скорее, даже хуже. Если бы не я сама готовила обед и ужин, непременно обвинила повара в том, что он использует недоброкачественные продукты. Но если судить по тому, как наворачивают мою стряпню Семен и Наталья, дело не в ней, а именно в вине. И если вспомнить, вино я пила одна. Эти сразу на водочку перешли. Интересно, почему? Может, они туда чего-то подмешали? Но зачем? Чтобы отравить меня? И что они с моим трупом делать будут? Я, между прочим, по такой жаре долго не пролежу, пахнуть начну. Да что там пахнуть — откровенно вонять. И как они планируют избавиться от моего благоухающего тела? Сбросить с балкона на удивление соседям? Запихать в дорожный баул и вынести на ближайшую помойку?

В голове все перепуталось. Надо позвонить Лешке и все ему рассказать.