Заинтригованная сирота, мечтающая иногда о бездумном погружении в гламурную среду со всеми соответствующими атрибутами, вдруг призадумалась.

Как будто мать из гроба прошептала беспутной дочери слова, предостерегающие от неверного шага.

— Я подумаю, — сказала Джессика, невольно растерявшись от такого неожиданного предложения. — Подумаю.

— Думать полезно. — Пожилой джентльмен, сделав шаг в сторону, ненароком прислушался к птичьему хору. — Красиво поют беззаботные птицы…

— О вечном покое?

— Нет, мисс Джессика, о вечной жизни.

— На небесах?

Но пожилой джентльмен проигнорировал наивный и глуповатый вопрос молодой особы, еще не ведавшей ни о проблемах неизбежного старения, ни о новых открытиях геронтологической науки.

— Я подумаю, — снова повторила Джессика.

— До встречи, мисс.

Пока Джессика пристально изучала визитку, на которой стояло это гордое имя — Томас Джон Крейг-младший, его носитель укатил в черном «кадиллаке».

2

Тройной вдовец

— Ланч так ланч… — Джессика бережно убрала визитку в сумочку. — Хотя я никогда не верила в любовь с первого взгляда, особенно на кладбище.

— Правильно, мэм, что не верили.

Джессика повернулась на уверенный, спокойный баритон, выдающий сильного и крепкого мужчину.

Голос не обманул.

Широкоплечий парень в черном траурном комбинезоне, старательно обрабатывающий мыльным раствором крайнее надгробье, прервал не слишком веселое занятие.

— Извините, мэм.

Джессика пристально вгляделась в лицо чересчур настырного атлета.

Тот, нисколько не смущаясь, одарил ее восхищенным взглядом.

Джессика поправила мини-юбку.

Такому герою в кино бы сниматься, а не наводить могильную чистоту.

— Извините, мэм, я совершенно случайно услышал, совершенно случайно…

Джессике вдруг показалось, что это чрезвычайно умный и прозорливый человек, который для чего-то прикидывается неотесанным и примитивным.

— Старики с толстыми кошельками бывают иногда излишне требовательны в своих запросах, — продолжил он.

Джессика расстегнула еще одну пуговицу на блузке.

Наверное, учится в университете, а здесь подрабатывает? И пытается соответствовать своему нынешнему занятию.

— А девушки вроде вас иногда чересчур легкомысленны.

Джессика улыбнулась — в меру иронично.

— Мне покойная мамочка тоже прошептала что-то похожее.

— Когда? — Парень торопливо оглядел прилегающие могилы.

— То есть мне показалось, что прошептала… хотя вряд ли она упустила бы случай меня повоспитывать.

— И была бы совершенно права, мэм: судя по всему, вы очень доверчивы.

Джессика шагнула навстречу кладбищенскому смотрителю, посмевшему без предварительной договоренности приступить к анализу ее противоречивой натуры.

В этих университетах учат чему угодно, только не правилам хорошего тона.

— А вам какое дело до моей доверчивости? — Джессика уперла руки в бедра — эта воинственная поза всегда действовала на рьяных наглецов должным образом. — Отвечайте: какое?

— Вы правы, мэм, никакого.

— А не кажется ли вам, мистер, что кладбище — не самое подходящее место для упражнений в психоанализе?

— Мэм, для случайных знакомств кладбище тоже весьма сомнительный вариант.

— Вы на что намекаете, мистер?

— Да нет, даже и не думайте, будто я смею обвинять вас, мэм, в ловле одиноких мужчин, годных для удачного брака.