ЧИП вырвался из окна, но полетел не вниз, как полагалось обычному человеку, а вперёд. Вокруг ЧИПА клубилась, змеями извивалась чернота, и один из этих стягов ударил Винда по его единственной руке; юношу развернуло, метнуло сначала вверх, затем – вниз; закрутило на месте…

В воздухе ещё звенел леденистый, безжалостный смех ЧИПА, а его уже не было видно; он поднялся над крышей стоявшего поблизости дома, и полетел прочь… Кстати, в некоторых освещённых окнах стояли фигуры людей; они смотрели, но о чём они думали, во что верили – этого Винд не знал и не хотел знать.

Зато он написал на ладони Эльрике:

«ЧИП улетел. Возвращается к проходу, меж мирами. Я тоже могу вернуться.

На что девушка ответила:

«Погоди. Мы должны спасти Яву».

Винда понесло к мостовой, он едва не разбился о неё. Это в Многомирье Крылов спускался к зарослям, которые по прежнему вздрагивали. Из днища живого корабля выдвигались новые изумрудные нити, раздвигали ветви; Эльрика же кричала:

– Ява, слышишь?! Мы можем улетать!! Давай, карабкайся вверх!!

В просвете между ветвями сверкнуло чешуйчатое тело гигантской змеи. Примерно туда же тянулись и нити Крылова.

А потом эти нити начали подниматься и сам Крылов полетел вверх. Оплетённое нитями, висело тело Явы. Если пантера и шевелилась, то очень слабо… Эльрика воскликнула:

– Что случилось?! Неужели змея успела ужалить её?!

Крылов ответил:

– Если бы её ужалила змея, то твоя Ява была бы обречена, но у неё ещё есть шанс выжить. Смотри внимательнее…

И теперь, когда нити Крылова подняли Яву достаточно высоко, Эльрика заметила, что из тела пантеры торчат зеленоватые дротики. Девушка потянулась было, чтобы эти дротики извлечь, но Крылов предупредил её:

– Не прикасайся! Они отравленные!

– Но ведь ты сможешь излечить её?

– Постараюсь, – молвил корабль.

И нити подняли Яву ещё выше, прямо на палубу.

Деревья затрещали, и из них вырвалась, стрелой метнулась в небо, вслед за кораблём змея. Она взвилась на целую сотню метров, почти дотянулась до Эльрики, но затем упала, поломала деревья.

Винд же оказался высоко над крышами домов; уже недалеко было до плотных туч, из которых летели редкие снежинки. На такой высоте неустанно дул пронизывающий, ледяной ветер. Юноша закашлялся и написал:

«Я совсем замёрз! Ниже! Скорее! О–о–о!!»

Эльрика ответила ему:

«Терпи! Нам здесь тоже не сладко!»

Но всё же попросила Крылова, чтобы он, по возможности, опустился ниже. Что и было исполнено…

Теперь они летели над миром джунглей, прочь от жилища громадной змеи, а Винд нёсся над крышами московских домов и сильно мёрз. Причём холод, который пробирал его, чувствовала и Эльрика в Многомирье – холодной была его ладонь, а тело дрожало.

Девушка писала:

«Скоро это должно закончится. Ты уж потерпи. Ведь мы же знаем обратную дорогу»

Но всё же Винду пришлось бы совсем плохо (он уже и кашлять начал), если бы со стороны не приблизилась к нему златопёрая Аша. Вот её появлению юноша действительно обрадовался, закричал:

– Как хорошо, что ты здесь!!

Теперь эта чудесная птица летела рядом с ним, а в исходящем от неё тепле Винд чувствовал себя не так уж и плохо.

…Мир джунглей остался позади, и теперь Крылов приближался к миру Ован–Тульбук. Эльрика крикнула:

– Ну, как там Ява?

– Мне удалось высосать яд, который проник в её тело, но сейчас её сердце не бьётся.

– Неужели она погибла?!

– Ещё есть надежда.

– А кто пускал в её эти стрелы?

– Обитатели джунглей. Больше ничего конкретного сказать не могу…

– Какие они мерзкие создания.