Крикнул: «Маша!!» - (так звали его жену), в трубке же раздалось жужжание, и через несколько секунд связь оборвалась.

– Что это было? – спрашивал Степан у шкатулочника.

Тот ответил:

– Точно не могу сказать, но ты не отчаивайся, человек. Я уверен – ЧИП готовит для тебя сюрприз.

И вот они влетели внутрь сферы Ой–Чип–она. Так как ЧИП уже вернулся в своё древнее, но, несомненно, могучее тело и начал управлять – в его царстве уже возрождалась, а кое–где прямо–таки кипела механическая жизнь.

Они летели по широкому туннелю, от которого отходили многочисленные боковые ответвления, и повсюду двигались – ползали, скакали, летали, роботы самых разных форм. Все они были заняты напряжённой, ни на секунду ни утихающей работой. Порой одновременно можно было видеть столько движения, что начинало рябить в глазах.

И Степан произнёс задумчиво:

– Они ведь никогда не устают…

– Нет. Никогда не устают, – ответил шкатулочник. – И в этом преимущество таких как я над обитателями иных миров. Те, устаревшие существа, слишком рассеяны, они подвержены страху, сомнениям, порой они просто не знают, что делать; их организмы требуют сна, а здесь – ты видишь, кипит жизнь, всё под контролем ЧИПА…

– Сплошное железо, сплошные механизмы. Разве это жизнь? – молвил Степан.

– Не спеши делать выводы, ведь ты ещё не пообщался с ЧИПОМ.

Долго они летели, и столько за это время Степан увидел, что уже не сомневался – всякие там колдуны и феи, всякие старомодные рыцари с клинками и копьями не имеют никаких шансов против этой мощи.

И вот, наконец, самолётообразный шкатулочник подлетел к платформе на стене, вцепился в неё клешнями, завис, а из стены вытянулись металлические клешни, схватили Степана, потащили в сторону.

Шкатулочник крикнул вслед:

– Мы ещё увидимся, приятель!

И тут только Степан ощутил тот мертвящий холод, который царил в этом месте. Ведь до этого его спасала система обогрева шкатулочника. Теперь он оказался в воздухе гораздо более холодном, чем самый лютый московский мороз. Его тут же начала бить дрожь, и он взмолился:

– Дайте тепла! Я замерзаю!..

Металлическая клешня поставила его на пол и отодвинулась в сторону. Со всех сторон на него хлынули клубы сероватого пара в котором, казалось, вихрились мириады снежинок.

Ноги Степана подкосились, глаза закрылись…

* * * 

Как показалось Степану Вдовию, уже через секунду он очнулся. Теперь он не чувствовал холода, а вот желание вернуться домой полыхнуло с ещё большей, нежели прежде силой.

Он находился в овальной зале с сероватыми, хромированными стенами. В воздухе, вроде бы, разливалась некая музыка, но, если вслушаться, то невозможно было уловить мелодии…

Степан огляделся и, не заметив ничего достойного внимания, крикнул:

– Я должен вернуться домой!

Раздался приятный и, как казалось, всеобъемлющий, слишком могучий, чтобы ему противиться, голос:

– Я начал изучать тебя, Степан Вдовий.

Всё же Степан нашёл в себе силы ответить гневно:

– А я не просил о такой чести! Всё, чего я хочу – это немедленно вернуться домой и успокоить тех людей, которые мне дороги, и которые сейчас страдают из–за моего исчезновения.

– Ты говоришь о жене Маше, о сыне Вите и дочери Кате, – это был не вопрос, а утверждение.

– Да! А ты откуда знаешь их имена? Ведь ты ЧИП?.. Тот, кто раньше был Яковом Фёдоровичем Корбудзо?

– Да, так меня называли в Москве, в то время, когда я ещё не помнил, кто я на самом деле… Но сейчас речь о тебе, Степан, о твоей судьбе, о твоих желаниях.