-  Сейчас придется потерпеть, - предупредил я и начал обрабатывать ногу йодом.

    Кругов замычал от боли и начал ругаться. Кровь, вопреки стенаниям Ольги, из раны почти не сочилась. Как при всякой рваной ране, вид у ноги был жутковатый. Оле, видимо, сделалось дурно и свет фонаря начал плясать по всему салону. Разобраться в характере ранения я в таких условиях не мог, потому ограничился тем, что вправил развороченные ткани и туго забинтовал ногу.

    -  До дома дотерпишь, - теперь, в свою очередь, бодро заверил я Андрея. - А там будем лечиться капитально.

    Уверенности в том, что он дотерпит до дома, и я самостоятельно смогу справится с таким серьезным ранением, у меня не было, но искать ночью сельский травмпункт было совсем глупо. Я представил себе толстую, сонную дежурную медсестру, ее ленивую беспомощность, причитания и окончательно отбросил вздорную мысль о неотложной помощи.

    -  Поехали быстрее, - взмолилась Ольга, видимо почувствовав мои сомнения.

    Однако, быстро уехать не удалось. Видимо, судьба в этот вечер еще не использовала все свои возможности отравить нам жизнь. Пока я пристраивал раненную ногу, а Оля мешала это делать оханьем и советами, на дороге появилось и быстро приблизилось яркое пятно, слепя нас мощными огнями. Не доезжая до нас два десятка метров, завизжав тормозами, остановилась машина. Яркий свет как будто приковал меня к месту, сделав беззащитным. Кроме «дальнего света», у машины были включены мощные галогенные фары и, в придачу, на крыше вспыхнул целый ряд фонарей. На дороге стало светлее, чем в солнечный день. Я замер и продолжал стоять, полусогнувшись, всунув голову в салон.

    -  Опять начинается! - плачущим голосом пожаловался Кругов.

    -  Сейчас разберемся, что им нужно, - спокойно сказал я, хотя у самого кровь начала бешено стучать в виски и в животе опустилось вниз что-то твердое и холодное. Зато в груди, как обычно при опасности, стало легко и пусто, и закипела холодная ярость.

    -  Ой, мамочка, - прошептала Ольга.

    На наше счастье оружие лежало на полу у заднего сидения. Делая вид, что медленно выползаю из салона, чтобы посмотреть на прибывших, я опустил руку и выловил за ремень «Шмайссер».

    -  Взведи и сними с предохранителя, - попросил я Андрея, выпрямляясь, но не вынимая из укрытой салоном руки пистолет-пулемет. У невидимой машины защелкали двери. В коридор света внедрилось четыре тёмных силуэта. Их тела и головы окружал сияющий ореол, они был похожи на иконописных, почерневших ангелов с нимбами вокруг тел. Впрочем, то, что к нам приближаются не ангелы, можно было догадаться по отборному мату.

    Скорее всего, это были ослепившие и едва не задевшие нас давеча встречные идиоты. Однако, судя по оскорблениям и угрозам, «грешные ангелы» придерживались противоположного мнения. Их, судя по «резким» высказываниям, возмутило то, что я несколько раз «дальним светом» предупреждал, что меня слепит их иллюминация.

    Голоса были грубые и пьяные. Вероятно это «гуляла» местная «крутизна». У меня, признаться, немного отлегло от сердца. Гораздо хуже, если бы нас поймали в световой капкан недавние противники, тогда шансов не было бы никаких. Однако, и эта компания была достаточно опасна, тем более, что их уже заинтересовала стоящая около машины Ольга.