– Кристоф, – зову уже более спокойно. – Может, я все-таки пойму!

Он поднимает глаза, шумно выдыхает, робко, словно не умеючи, улыбается, а затем смеется.

– Ох, Аврора!

Мгновение, и я прижата лицом к стене, а чужие уверенные руки дергают бретельки вниз, оголяя и выпуская на свободу мою грудь.

– Кри… – возмущенно начинаю я, но он сдавливает меня так сильно, что слова застревают в горле.

– Секс – это моя стихия, – проникновенно шепчет он, в то время как его пальцы ласково обводят по краю, теребят невероятно чувствительные соски. – Я знаю, чего хочу, что будет в финале.

Он целует меня в шею, затем легонько кусает. По телу тут же бегут потревоженные щекоткой мурашки, а внизу все приятно сжимается.

– Это тот потрясающий язык, на котором я могу общаться, – его руки без труда расстегивают на мне джинсы и одним четким уверенным движением спускают до колен.

– Кристоф! – протестующе вскрикиваю я, но уже поздно.

Мужчина властно прижимает меня к своей груди одной рукой, в то время как другая ложится на лобок, находит синий шнурок и тянет вниз.

Я опускаю руки и сжимаю колени, пытаясь хоть как-то защититься от его неожиданного напора, но уже поздно. Откинув ненужный тампон в сторону, Кристоф погружает в меня указательный палец, и я сбиваюсь с дыхания.

Это так непристойно, некрасиво, не… Черт! Как же хорошо!

– Мне нравится ощущать, как ты медленно заводишься от каждого моего прикосновения, – его палец выныривает и замирает на чувствительных точках чуть выше. – Нравится держать нас в нарастающем напряжении, – бедра мужчины подаются чуть-чуть вперед, и я спиной и попой ощущаю его желание.

– Здесь каждая наша эмоция настоящая, – шепчет он, щекоча языком ушко.

– Кристоф… – я задыхаюсь от собственного хриплого дыхания. В голове еще бродит мысль о том, чтобы послать секс-инструктора куда подальше, поправить джинсы и майку и свалить в неизвестном направлении, но с другой стороны, я отчетливо понимаю – Кристоф не умеет строить отношения, не умеет общаться по душам.

Секс – это действительно единственный пока возможный способ поговорить со мной. И если другие наши разговоры привели только к разрыву, то, может, хотя бы так мы услышим друг друга?

Кристоф чувствует изменения в моем настроении, и я ощущаю шеей, как он улыбается. Мужчина наклоняет меня вперед, и я упираюсь руками в стену.

– Я могу выразить свою нежность к тебе…

Его пальцы там, внизу, порхают в удивительном ритме набирающего обороты удовольствия, а затем он больно шлепает меня ладонью там, где все горит в чувствительном пожаре.

Я обиженно вскрикиваю.

– Могу показать, как зол на то, что ты хочешь уйти, – шепчет он и нежно кусает за плечо. – И тебе все понравится.

Он хлопает еще раз, и я с удивлением понимаю, что, несмотря на то, какой смысл он вкладывает в действия, все они наполнены рвущейся наружу страстью. И это дико заводит!

– Кристоф! – почти кричу я, а он наклоняет меня еще ниже, заставляет расставить ноги и одним выверенным движением толкает себя внутрь.

– Ты даже не представляешь, какой это кайф быть в тебе, – шепчут его губы, теребя и покусывая мочку моего уха. – Чувствовать, какая ты горячая, какая тесная… – он начинает двигаться, и я невольно стараюсь помочь.

Мои движения неловки – мешают спущенные до колен джинсы, но я все равно старательно толкаю свои бедра назад, ему навстречу.

– Вот самый волшебный звук, – шлепки от ударов наших тел становятся все интенсивнее, а дыхание чаще.