|
Потом, более уверенно: - Троя. - Очень хорошо, - сказал Старки. - Благослови тебя Бог, сынок. Отбой. - И вас, сэр. Отбой. За щелчком последовали сильные помехи, потом снова щелчок, молчание, и голос Лена Крейтона. - Билли? - Да, Лен. - Я слышал весь разговор. - Прекрасно, Лен, - сказал устало Старки. - Ты можешь доложить об этом в какой угодно форме. - Ты не понял. Билли, - сказал Лен. - Ты поступил правильно. Думаешь, я не понимаю этого? Старки позволил глазам закрыться. На мгновение все замечательные "отрубоны" перестали действовать. - Благослови и тебя Бог, Лен, - сказал он еле слышно. Он отключил переговорное устройство и занял свою привычную позицию перед монитором 2. Через некоторое время он вновь почувствовал себя вполне сносно. Если поехать на юг от Сайп Спрингса по шоссе N_36, то за день можно добраться до Хьюстона. По дороге неслась машина - старый "Понтиак", выжимавший восемьдесят миль в час. Машина поднялась на холм. Внизу дорогу перегораживал "Форд", что чуть не привело к катастрофе. Водитель, тридцатишестилетний репортер хьюстонской ежедневной газеты, нажал на тормоза. - Боже мой! - завопил фотограф, сидевший рядом с водителем. Он уронил фотоаппарат на пол и ухватился за ремень безопасности. Голубой дымок вырвался из-под шин. Радио продолжало орать: Крошка, поймешь ли ты своего парня? Он - парень что надо. Он парень шикарный. Крошка, поймешь ли ты своего парня? "Понтиак" наконец-то остановился. Водитель облегченно вздохнул и разразился приступом кашля. Им начал овладевал гнев. Он вышел из машины и, сжав кулаки, направился к двум молодым людям, стоявшим за "Фордом". - Ага, раздолбай! - закричал он. - Вы нас чуть на хрен не угробили, и я хочу... Четыре года он прослужил в армии. Добровольцем. Ему как раз хватило времени на то, чтобы определить тип винтовок, которые они доставали из багажника "Форда". Он ошеломленно остановился под палящим техасским солнцем и намочил свои штаны. Он начал кричать и мысленно повернулся и побежал обратно к "Понтиаку", но ноги его не сдвинулись с места. Пули вырвали бесформенные куски мяса у него из груди и мошонки. Он упал на колени, немо протягивая руки в жесте пощады. Следующая пуля попала ему в лоб над правым глазом и снесла ему полголовы. Фотограф, сползший с сиденья, был не в состоянии понять, что же происходит, до тех пор, пока двое молодых людей не переступили через тело репортера и не направились к нему с винтовками наперевес. |
