|
Он думает, что у нее грипп. - О Боже, - сказала Фрэнни, прикрыв глаза. - Это не шутки для женщины ее возраста. - Это точно. Он выдержал паузу. - Я рассказал ему все, Фрэнни. О ребенке, о ссоре с Карлой. Том лечил тебя с младенчества, и он будет держать язык за зубами. Я хотел знать, могло ли все это стать причиной болезни Карлы. Он ответил нет. Грипп есть грипп. - Что еще он говорит? - Он сказал, что многие в округе больны. Какой-то особенно мерзкий вирус. Похоже, он пришел с юга. Им уже охвачен весь Нью-Йорк. - Как она сейчас, папочка? - Она в кровати, пьет сок и принимает таблетки, которые прописал Том. Я взял отгул, а завтра с ней придет посидеть миссис Холлидей. Ей хотелось, чтобы это была именно миссис Холлидей, потому что она собирается поработать вместе с ней над повесткой июльского собрания Исторического Общества. Я иногда думаю, что ей хочется умереть в упряжке. - Как ты думаешь, не будет ли она возражать, если... - В данный момент будет. Но дай ей время, Фрэн. Все образуется. Теперь, четырьмя часами позже, Фрэнни усомнилась в этом. Может быть, если она откажется от ребенка, никто в городе никогда не разнюхает об этом. Впрочем, маловероятно. В маленьких городах у людей обычно бывает удивительно острое обоняние. Накидывая на себя легкое пальто, она чувствовала, как в ней начинает зарождаться чувство вины. В последние дни перед ссорой ее мать выглядела очень измотанной. У нее были мешки под глазами, кожа выглядела слишком желтой, а седина в волосах стала еще более заметной, несмотря на то, что она регулярно красилась в парикмахерской. И все же... Она была истеричкой, абсолютной истеричкой. Фрэнни спросила себя, какова же будет мера ее ответственности, если грипп матери перейдет в пневмонию. Или если она умрет. Господи, какая ужасная мысль. Это невозможно. Это невозможно, прошу тебя. Господи, разумеется, нет. Мгновение она смотрела на него с отсутствующим видом, и в этот момент еще одна молния сверкнула за окном. Почти немедленно раздался зловещий раскат грома, заставивший ее подскочить на месте. Дзынь, дзынь, дзынь. Подходя к телефону, она была уверена, что звонит ее отец. Вряд ли он сможет сообщит ей что-нибудь обнадеживающее. Это как пирог, - подумала она. Ответственность - это пирог. Своими добрыми делами ты можешь избавить себя от части ответственности, но ты просто дурачишь себя, если думаешь, что тебе не достанется под конец твоего собственного сочного и горького куска. И тебе придется съесть его до последней крошки. - Алло? На мгновение в трубке воцарилось молчание, и ей пришлось снова сказать "алло". Тогда ее отец ответил: "Фрэн?" и его голос странно прервался. |
