И все же все они связаны между собой неким деловым партнерством.
— Тут у тебя кое-что пропущено, — заметил Бен, обращаясь не столько к брату, сколько к себе самому. — Совершенно очевидно, что было нечто такое, что привлекло твое внимание к этому документу. Какой-то факт, заставивший тебя углубиться в эту историю. О чем ты умалчиваешь?
Питер горько улыбнулся, и в его взгляде вновь вспыхнула ярость.
— Я заметил там одно имя. Имя казначея корпорации.
Бен почувствовал, как коже головы у него под волосами внезапно стало холодно и по ней побежали бесчисленные мурашки.
— И кто же это был?
— Казначеем корпорации был молодой финансовый вундеркинд, оберштурмфюрер гитлеровской СС, между прочим. Его имя, возможно, покажется тебе знакомым: Макс Хартман.
— Отец? — Бен вдруг заметил, что уже давно не дышит.
— Он вовсе не был случайно уцелевшей жертвой Холокоста, Бен. Наш отец был одним из этих проклятых нацистов.
— Это нелепость. Еврей никак не мог служить в СС. Документ, очевидно, фальшивый.
— Можешь мне поверить, — спокойно, но твердо ответил Питер. — У меня было достаточно времени, чтобы как следует изучить его. Это не подделка.
— Но в таком случае...
— В апреле 1945 года наш отец, как мы всегда считали, находился в Дахау. В конце апреля заключенных этого лагеря освободила американская 7-я армия.
— Я не помню точных дат... Наверно, так оно и было.
— Ты же никогда особенно не интересовался отцовским прошлым, ведь правда?
— Честно говоря, нет, — признался Бен.
Питер мрачно улыбнулся.
— Вероятно, с его точки зрения, это был самый лучший вариант. А тебе очень повезло, что ты не стал вникать во все это. Хорошо жить, пребывая в счастливом неведении. Верить любой лжи. Той легенде, которую создал о себе наш папочка: как он, выжив после Холокоста, прибыл в Америку с десятью долларами в кармане и построил финансовую империю. Стал знаменитым филантропом. — Питер покачал головой и фыркнул. — Какой же он мошенник! Какой миф ему удалось создать! — и добавил с ядовитой усмешкой: — Великий человек.
Бен почувствовал, что сердце у него вдруг начало биться медленно и тяжело. С отцом было трудно иметь дело; враги называли его безжалостным человеком. Но чтобы он оказался мошенником...
— Макс Хартман служил в Schutzstaffel, — произнес Питер. — Ведь это и есть СС, верно? Запиши это в раздел “Невероятно, но факт”. — Питер был чертовски серьезен, говорил настолько убедительно... Бен никогда не предполагал, что брат сможет лгать ему прямо в глаза. Но ведь это, несомненно, было ложью! Ему хотелось закричать: “Остановись!”
— Но что же все-таки это была за корпорация?
Питер покачал головой.
— Возможно, это вывеска, своего рода фиктивная корпорация, базирующаяся на многомиллионных активах, объединенных основателями в общий фонд.
— Ради чего? Во имя какой цели!
— Этого я не знаю, и в документе об этом ничего не говорилось.
— Где этот документ?
— Не беспокойся, я хорошо запрятал его. Эта корпорация, штаб-квартира которой в начале апреля 1945-го размещалась в Швейцарии, в Цюрихе, называлась “Сигма АГ”.
— А ты сказал отцу, что нашел эту бумагу?
Питер кивнул и впервые отпил кофе.
— Я позвонил ему, прочел вслух все до последней строчки и спросил, что это значит. Он взорвался; впрочем, я ожидал этого. Заявил, что документ фальшивый, — этого я тоже ожидал. |