Я тоже ничего подобного не видела и не стала бы ни за что смотреть, но воображение меня никогда не подводило.

– Агата, думаю, тебе стоит пойти в гостиную, где собралась молодежь как раз твоего возраста, – поморщившись, произнесла тетя, потому что лица ее подруг побледнели, а одна из них принялась судорожно обмахиваться веером.

– Но, тетушка, – заныла я, – позвольте мне рассказать! Это так интересно! Сперва свиней загоняют…

– Я тебя провожу! – Доротея Ратфорт схватила меня за руку, но почему то потащила совсем в другую сторону, не к гостиной.

– Как скажете, тетя! – отозвалась я, шагая следом. – Увидимся чуть позже, милые леди!

Впрочем, очень скоро Доротея меня отпустила, с брезгливым видом уставившись на свою руку, которой только что держала меня за запястье. Мы стояли в коридоре рядом с музыкальным салоном, и на меня с укоризной взирала не только тетя, но и предки с портретов Ратфортов.

– Еще одна похожая выходка, – заявила тетушка ледяным тоном, – и ты сразу же отправишься в Лоншир разделывать своих свиней!

– Отправлюсь, – согласилась я, – но тогда Банк Воллесов потребует у дяди выплатить ваши задолженности по закладным. Подозреваю, к этому времени долгов у вас набралось достаточно, и дяде вряд ли это будет под силу. Особенно сейчас, в разгар Брачного Сезона, когда вы планируете выдать замуж обеих дочерей и им несомненно потребуется хорошее приданное. Так что мы с вами в одной лодке, тетушка!

– В какой еще лодке? – с ненавистью прошипела Доротея Ратфорт, и я поняла, что нисколько не ошибалась насчет Воллесов.

– Вернее, я бы сказала, что мы – заложники одной ситуации. Меня тоже вынудили принять участие в Брачном Сезоне. Причем те же самые Воллесы. Если бы не они, моя милая тетушка, моей ноги не было бы ни в вашем доме, ни в столице, и мы бы продолжали с вами общаться по почте раз в никогда. Но раз уж я приехала…

Она уставилась на меня, но на этот раз в ее глазах промелькнуло что то… Мне показалось, что она впервые увидела во мне достойного противника.

– Раз уж ты приехала, – произнесла она ледяным тоном, – чего ты добиваешься, Агата?

– Того, тетушка, чтобы вы относились ко мне по человечески. Я долго вас не обременю и сильно не объем, потому что пробуду в вашем доме всего лишь четыре месяца. Но мне бы хотелось, чтобы вы видели во мне человека, а не досадную помеху из Лоншира. Не вещь, которую можно пинать, когда это взбредет вам в голову, или же вытирать об меня ноги. Потому что я – такая же Ратфорт, как вы и ваши дочери, хотя вам неприятно это слышать. И еще, кровь во мне такая же красная, как и ваша. К тому же мне принадлежат земли, пусть и в провинции, и несколько шахт, так что не стоит выставлять меня несчастной нищенкой перед высшим светом. Ложь не делает вам чести, тетушка Доротея!

На долю секунды я остановилась, чтобы перевести дух.

Потому что это было еще не все. Раз уж я начала, то меня так просто не остановить.

– Мой отец, Леонарт Ратфорт… Он был младшим братом вашего мужа, к тому же великолепным ученым и замечательным отцом. А моя мать… Она очень его любила, и то, что мы жили в Лоншире, не делает из нас людей второго сорта!

Сказав это, я наконец таки закрыла рот. Молчала, пытаясь перевести дух, да и тетушка не произнесла ни слова. Явно пыталась их отыскать, чтобы по достоинству ответить на мою отповедь.

Но я решила, что это уже неважно, найдет ли она правильные слова или нет. Мысли метались в голове, сталкивались с чувствами, и мне стало ясно, что в таком состоянии… мне лучше куда нибудь пойти.