— Это Сэм, — сказал он. — Я бы хотел поговорить с тобой, Дел. Пожалуйста.

Тишина. Ни единого звука с той стороны двери.

— Дел?

— Уходи, — ее голос был тверд. — Мне нечего сказать тебе.

— Тебе и не нужно говорить. Я буду говорить.

А тебе нужно только слушать.

Снова тишина.

— Впусти меня, — сказал он грозно, — иначе я буду стоять под дверями и кричать до тех пор, пока ты надо мной не сжалишься!

Едва он успел договорить, как дверь отворилась.

— Тише, пожалуйста! — прошипела Дел. — Здесь, наверное, в каждом номере по журналисту сидит, и все они только и ждут момента, чтобы что-нибудь подслушать и подглядеть о жизни моей матери!

— Тебе нужно всего лишь впустить меня, чтобы я перестал кричать, — взмолился Сэм.

Дел попыталась скрыться за дверью, но Сэм успел протиснуться внутрь и, тихо закрыв за собой дверь, последовал за ней.

Мельком оглядевшись, он заметил, что в этом номере есть и спальня, и гостиная, и ванная, и кухня — прямо квартира какая-то, а не гостиничный номер. Все было обставлено дорогой, красивой мебелью.

Эта шикарная обстановка заставила его волноваться.

Не то чтобы он боялся очень богатых людей.

Но чувство тревоги и волнения тем не менее овладело им.

С другой стороны, напомнил себе Сэм, сама Дел жила в скромной квартирке, без всяких излишеств и намеков на богатство.

Дел по образу жизни была больше похожа на него, чем на свою мать.

Так что, наверное, Дел никогда не стремилась к тому, чтобы есть серебряными ложками из дорогой посуды. И это вселяло в Сэма надежду.

Тем не менее Сэм не знал, как начать, поэтому сказал самую простую вещь, которая пришла ему в голову в данную минуту:

— Мне очень жаль.

Дел нахмурилась и пристально посмотрела на него:

— Тебе очень жаль? Потому что лгала тебе…

— Но я тоже лгал. — Он глубоко вздохнул. — И не думал о том, что ты чувствовала. Я не понимал.

Дел обхватила себя руками. Он заметил, что ее губы слегка дрожат, несмотря на то что она пытается держать их плотно сжатыми.

— Ты расскажешь мне о своем детстве?

Дел не отвечала, но Сэм понял, что она молчит не потому, что не хочет с ним говорить, а потому, что старается не заплакать.

— Из того, что ты однажды рассказала о своей матери, я сделал самые нелицеприятные выводы и вообще подумал о ней бог знает какие гадости…

Дел слабо улыбнулась:

— Нет, что ты. Она — замечательная. Просто всю жизнь она в первую очередь думала о своей карьере и уже потом обо мне. И если бы ей пришлось выбирать между домом и работой, она не сомневаясь выбрала бы работу. Ты же знаешь, что она четыре раза была замужем?

Сэм отрицательно замотал головой, у него не было обыкновения следить за жизнью знаменитостей.

— Мой отец был первым ее мужем, — пояснила Дел, — после того как он умер, она еще три раза выходила замуж. Я уже не говорю обо всех ее поклонниках и ухажерах. Не то чтобы она была плохой матерью — она просто не умеет быть матерью.

Если только в кино.

— Это один из поклонников матери стал к тебе приставать? — спросил Сэм.

Дел пожала плечами:

— Это Роберт остановил его, когда увидел, что тот ко мне пристает. Роберт был замечательным отчимом. Я никогда раньше не видела его таким разъяренным. Он сбил мерзавца с ног и вызвал полицейских. Все это происходило на вечеринке в честь какого-то очередного снятого фильма. После этого у нас в доме было еще немало вечеринок, но мама никогда не думала о том, чтобы нанять телохранителей в дом на это время.