С холодным и тяжелым сердцем Энгус сказал;

— Нет, позаботьтесь о нем, и когда он будет в состоянии, перенесите в замок и поместите в третью лучшую комнату. Я поговорю с ним, когда он придет в себя.

— Вы уверены, милорд? — вполголоса спросил Дональд. — Мы в два счета от него избавимся, если скажете. Можно сделать это рано утром, когда все будут спать.

Энгус покачал головой.

— Слишком опасно, старый друг. Пусть живет. Я приму все, чему суждено произойти.

Поднявшись по лестнице в свои комнаты, Энгус обнаружил, что его жена Гвинет поджидает его там. Она была одета в теплое бархатное платье, отделанное мехом, а по спине струились белокурые волосы, доходившие почти до колен.

— Я слышала, у наших ворот искатель, — сказала она напряженным голосом. Некогда прекрасное, теперь ее лицо несло на себе неизгладимую печать горя, блестящие зеленые глаза потускнели от слез. Он кивнул.

— Они привезли нашу девочку? — спросила она, так сильно сжимая руки, что побелели косточки.

Он покачал головой, не в силах встретиться с ней взглядом. Она разочарованно поникла, развернувшись, чтобы уйти.

— Думаю, искатель привез дальнейшие приказания для меня, — сказал он хрипло. Его жена не ответила, лишь быстро вышла из комнаты, опустив лицо, залитое слезами.

Энгус залпом проглотил целый драм виски и налил себе еще, его рыжебородое лицо было мрачным. На миг он задумался о том, чтобы не подчиниться Банри. Замок Рурах ни разу не сдавался врагу, даже в те долгие годы гражданской войны, предшествовавшей Пакту Эйдана и коронации первого Ри.

Но дух неповиновения продержался лишь один миг. Несмотря на свою уверенность в том, что замок Рурах смог бы оказать сопротивление практически любой силе, он испытывал почтение перед Банри. Разве не она разрушила Башни и низвергла всех ведьм? Несмотря на все ее утверждения, Банри должна обладать чудовищной силой. Как иначе она смогла бы так восторжествовать в тот ужасный день много лет назад?

Энгус не особенно любил ни ведьм, ни ули-бистов, но не испытывал к ним и ненависти. Его собственная сестра была ведьмой, и притом очень могущественной. Она была самой молодой Хранительницей Ключа со времен самой Мегэн Ник-Кьюинн. Когда до него дошла весть об изгнании Табитас, он очень горевал и негодовал на Ри, который так внезапно ополчился на Шабаш. Но что он мог сделать? Он хотел лишь, чтобы его и его людей оставили в покое, хотел охотится в горах на гэйл'тисов, рыбачить в стремительных горных реках, а холодной зимой нежиться у огромного камина вместе с женой и детишками, играющими у его ног.

Он горько рассмеялся. Хорошая вышла шутка! Его единственная дочь похищена, а его красавица жена, Ник-Шан, тихо угасала от горя. Рурах был диким и пустынным краем, совершенно не тем местом, которое могло бы помочь леди пережить такую страшную утрату. Здесь не было ни вечеринок, ни праздников, ни даже случайно забредших циркачей, которые позволили бы ей отвлечься от своего горя. Хотя прошло уже пять лет, у них не родилось других детей, потому что его красавица жена больше не приглашала его в свою постель.

На следующий день искатель оправился достаточно, чтобы можно было попробовать перенести его в замок. Он послал одного из людей Энгуса привести своего хозяина, что заставило лицо Мак-Рураха побагроветь от гнева.