– Какой кофе? – с поддельной тоской произнес Андрей. – Никакой кофе мне не поможет, дружок. Меня прет со страшной силой, и ни дна, ни берегов… Знаешь, я, пожалуй, пойду. А ты скажи там, что я отравился. Я же выгляжу, как отравленный?

– О, да, – согласился Петя.

Внизу, в лобби, Андрей столкнулся с Настей, чьи волосы теперь отливали медью и были намного короче. Андрей немного расстроился, что чудесного преображения не случилось – это была все та же Настя с тяжелым подбородком и длинным носом, вот только рыжий цвет немного смягчал черты.

– Отлично! – Андрей поднял оба больших пальца. – Супер! Что ты делаешь сегодня вечером?

Но прежде чем Настя ответила, он улизнул.

Он вышел на Цветной бульвар и с удивлением открыл для себя дневную Москву. Оказалось, что множество народу то ли не ходит на работу, то ли пренебрегает служебными обязанностями. Одно дело – подростки и мамаши с детьми, но вокруг было полно людей его возраста, и все они выглядели отнюдь не так, будто ждут важного звонка. Их лица были светлы, они казались счастливыми. И они ничем не занимались.

Андрей прошелся вперед, к Трубной. По дороге заметил девушку, очень симпатичную, стильно одетую, с дорогой сумкой (Андрей всегда обращал внимание на детали), в отличных туфлях. Она с аппетитом уминала нечто в пластмассовом лотке.

– Простите, а что вы едите? – поинтересовался он.

Вблизи девушка была еще лучше: вьющиеся темные волосы, гладкая светлая кожа, большие рыжие глаза.

– Это картошка, – не без удивления пояснила девушка. – «Крошка-картошка» называется.

– А где вы ее купили?

– Вон там, – она кивнула в сторону перекрестка.

Андрею не хотелось уходить. Ему нравилась эта девушка. Не терпелось узнать, отчего она, в таких туфлях, с такой сумкой, запросто сидит на бульваре, ест какую-то дрянь… И не желает ли она пообедать в хорошем ресторане… Но он боялся, что своим приглашением – таким правильным, таким удобным – разрушит таинственную гармонию, которую представляют собой девушка, бульвар, это месиво в лотке и даже он сам.

Андрей перевел взгляд на книгу, которую она читала. Девушка посмотрела туда же, потом на Андрея и скуксилась – видимо, разгадала его маневр: завести речь о литературе, устроиться рядом, заманить ее, если не в ресторан, то в кафе…

– Ладно, спасибо, – поблагодарил Андрей и ушел.

На полпути обернулся – девушка все еще смотрела ему вслед.

В кафе, где продавалась «Крошка-картошка», все было такое… неизысканное. С трудом подавив желание удрать в ближайший ресторан, Андрей не без брезгливости выбрал несколько заправок (кажется, слишком много), забрал у продавщицы пакет и направился к бульвару. Устроившись на лавочке, разложив, словно бомж (по его собственному, Андрея, мнению), имущество, открыл лоточек и не без опаски попробовал еду. Оказалось, что ничего страшного нет – картошка, сосиски, огурцы… Обычная пища.

Андрей, правда, отвык от обычной еды – даже хорошие итальянские рестораны представлялись ему заурядными. Незаметно он стал гурманом, и вопрос, куда пойти поужинать, постепенно превращался в настоящую проблему.

Он и не заметил, как проглотил всю картошку без остатка, запил фантой, которую считал убийцей, и решил, что в этом есть своеобразный кайф. Наверное, его секретарша Настя ходит сюда обедать.

Зазвонил телефон. Андрей испугался. Сейчас он пребывал в замечательном измерении, где люди перед выходом на работу обкуриваются первосортной голландской травой, отправляют секретарш менять цвет волос, знакомятся на бульварах с девушками и пожирают дешевую быструю еду. Звонок наверняка был из другого мира – от какого-нибудь хлыща в стильном кабинете.