– Это было бы весьма кстати… хитроумная моя племянница, вы ведь не пытаетесь сменить тему?

«Плохая попытка», – мысленно признала я, а вслух возразила:

– Разумеется, нет, дядя. Но мне кажется, что такие разговоры не стоит вести в холле.

– Похвальная предусмотрительность, – заметил он, жеманно улыбаясь.

…Самое неприятное в Клэре было то, что он действительно видел меня насквозь, а не просто изображал всеведение.

Оказавшись в гостиной, я тут же вызвала звонком прислугу, чтобы отдать распоряжение о ланче. Явился мистер Чемберс – Магда, видимо, всё ещё утешала Юджинию, а приходящие горничные благоразумно держались в стороне. Дядя Клэр всё это время легкомысленно улыбался и любовался на обивку кресел, безупречно подходящую к тону его костюма.

Начинать диалог, видимо, полагалось мне.

– То, что вы не одобряете мой выбор прислуги, не новость, – произнесла я, тщательно выбирая слова. – Но до сих пор, кажется, мы обходились без вмешательства маркиза Рокпорта.

– До сих пор… – эхом откликнулся Клэр и уставился на меня, не мигая. – Виржиния, вы притворяетесь или действительно?.. Нет, похоже, не притворяетесь. Что ж, тогда я должен признаться, что недооценил влияние монахинь из пансиона святой Генриетты.

– И что это значит?

– Всего лишь то, что вы совершенно не умеете читать намерения мужчин. Как будто вас окружают исключительно бесполые и безупречные джентльмены, – язвительно ответил дядя Клэр. – Которые никак не могут возжелать леди. Ни при каких обстоятельствах, сохраните их небеса!

Щёки у меня точно кипятком ошпарило.

– Дядя, я…

– Повремените с возражениями, Виржиния. – Клэр Черри сцепил пальцы в замок и откинулся на спинку кресла, глядя на меня из-под ресниц. – Я воспитал двух сестёр и дочь, да и женился отнюдь не по любви – на женщине, которая была мне абсолютно чужой. Поверьте, я прекрасно осознаю, когда можно следовать правилам этикета и держать юную леди в блаженном неведении, а когда необходимо говорить прямо, чтобы не допустить трагедии… Скажите мне, вы осознаёте намерения этого вашего Лайзо Маноле?

– Да, – твёрдо ответила я, хотя сейчас уже такой уверенности не чувствовала.

– Хорошо, – кивнул дядя Клэр. – Тогда вы понимаете, что я никак не могу допустить, чтобы он разрушил вашу жизнь.

В висок мне словно ввинтилась ледяная игла. Голубая обивка кресел показалась невыносимо яркой, а едва ощутимый запах старого дерева и влажноватой ткани – отвратительным.

– Вы обо мне такого невысокого мнения, дядя? Думаете, что мне так легко вскружить голову? Или полагаете, что мистер Маноле способен подтвердить свои намерения силой?

– Он гипси, – спокойно ответил дядя Клэр. – И он отнюдь не чувствует себя слугой. Вы всегда поощряли в прислуге самостоятельность, Виржиния, потому что вам отчаянно не хватало младших друзей. Все ваши подруги – наследство леди Милдред. Вот вы и собираете вокруг себя тех, к кому можете одновременно проявить покровительственное отношение и с кем можете быть в значительной степени откровенной. С такими, как эта новенькая, Юджиния Смолл, подобный подход себя оправдывает, хотя не поручусь, что свободомыслие потом не обойдётся бедняжке весьма дорого. Но когда речь заходит о таких, как Маноле, в опасности уже вы, дорогая племянница. Одиночество, уверенность в себе и фамильный авантюризм Валтеров может сыграть с вами злую шутку.

«Решающий момент», – подсказало мне чутьё – или опыт, полученный за два года содержания кофейни.

– Этого не произойдёт, – ответила я твёрдо и спокойно. – Вы правы, дядя Клэр.