|
В очереди быстрее по роже огребешь, чем пива купишь. Я до сих пор как в магазин какой-нибудь зайду — глаза разбегаются… Не только в смысле жратвы-питья. В смысле шмоток тоже. У нас в магазинах один тихий ужас продавался, покойник — и тот постеснялся бы надеть. А с другой стороны — нищих вроде не было. Попрошаек не было. На подъездах замков не было, и никто с лестничных площадок детские коляски- велосипеды не тырил. У домов — палисадники, цветочки, вишни, яблони. Мы лазили, рвали, ели — никто слова не говорил. А сейчас или двухметровый забор бетонный вокруг сада, или вытоптанная земля, ни травинки. Помню, мужики во дворе после работы в домино резались, а по выходным, бывало, телик с первого этажа на улицу вынесут, на табуретку поставят и футбол смотрят. На столе закуска, выпивка — до сих пор не пойму, откуда все бралось, если в магазинах пусто было? Я квартиру сейчас снимаю в городке, в хрущобе, год уже. Так соседи даже не здороваются. Ладно со мной, я, бывает, неделями в Зоне торчу, дома не появляюсь, откуда им меня знать? Но они же и между собой не здороваются, я сколько раз видел! Не пойму я этого. И злые все какие-то стали, детей вечером на улицу отпускать боятся, и правильно делают, я уже понял. А мы допоздна по дворам гоняли — и ничего, никто не ругал и никто на нас не покушался… Кекс слушал, разве только рот не разинув. Ему и впрямь было интересно — фактически Псих родился в те же годы, что и родители Кекса, плюс-минус немного. Страну под названием СССР они застали только в детстве, а вместе с детством родителей закончилась и страна. Россия теперь заграница, выехать замучишься — паспорта, таможни, границы… Да и отношения у русских с украинцами как у кошки с собакой. А когда-то жили вместе, дружили, роднились — и ничего. Откуда вражда взялась, теперь и не понять. Кекс подозревал, что сверху, от доблестных правителей, которым всегда начхать было на трудовой люд, как бы он ни назывался — русскими, украинцами или как-либо еще. Особо в этом деле отличился рябой украинский президент, который только Гитлера не успел произвести в национальные герои и девизом которого на долгие годы стало: «Аби як, але не так, як у москалев». «Абы як» обычно получалось из рук вон паршиво. В России тоже не все гладко было — одна история с беспардонно кинувшим всю страну «Альфа-банком» чего стоит. И ведь никого в итоге не наказали! Офисы «Альфа-банка», конечно, разнесли в щепы и крошку стеклянную, но стало ли кому-нибудь от того хоть сколько- нибудь легче? Ага, щаз! Псих даже по-своему счастлив: все эти бури и ужасы он благополучно проспал. Закруглился Псих довольно неожиданно: — А пиво, ничего тут не возразишь, стало лучше! И много его, какое хочешь — такое и выбирай. И всегда купить можно, даже среди ночи. Наверное, оттого народ и спивается, оттого и злобится. Теперешняя жизнь больше похожа на праздник, чем на будни, — все доступно, были бы деньги. Кто ж будет работать, если деньги можно просто отнять? Оттого и преступность, оттого и заводы встали, оттого и ближнего своего стукнуть тянет, а не здравия ему пожелать. Такие вот дела, сталкер Кекс, по моему архаичному мнению. Кекс вздохнул и покачал головой: — Правду люди говорят: хорошо там, где нас нет. Видать, в смысле времён оно тоже справедливо. Но я, честно говоря, не согласился бы в вашем времени жить. |
