И она прошла, и увидела Катины кроссовки и куртку, и потянула носом воздух, и заглянула внутрь.

– Не совсем еще одичал, – сказала она. – Еще держишься. У тебя там кто? Пациентка?

– Ну да, – сказал он, – пациентка. Привет. Я тоже не ожидал. Она как раз уходит.

– Это не мама? – сказала Катя. – Ну слава богу. Здравствуйте.

– Здрасьте… – сказала Марина, и они окинули друг друга взглядом.

– Ну ладно, – Марина поставила сумку на пол, потом зачем-то опять взяла ее в руку. – Тогда я пошла?

– Нет, почему же, – сказала Катя. – Вы проходите. Вы гость. А я так, по делу.

– Да я вижу, что вы по делу, – сказала Марина, окинув взглядом раскиданное по полу барахло, одеяло, подушку и прочие принадлежности. – Лев Симонович часто принимает на дому. А звать вас как?

– Катя.

– А меня Марина. Очень приятно.

– Очень.

– Знаешь, Лева, я все поняла, – сказала Марина, немного подумав. – Это та самая Катя. Я ведь давно, очень давно хотела на вас посмотреть, девушка.

– Ах, вот как… – сказала Катя. – Ну что ж…

– Кроме того, ужасно противно нести продукты домой. Я их покупала, старалась. Нет, продукты точно не понесу, оставлю. И потом, Лева, ты же, вроде, говорил, что хочешь, чтобы я зашла? Да буквально вчера говорил. Вот я и зашла. И потом, знаешь, без Мишки дома так тошно… Ужасно тошно.

– Давайте, что ли, я чайник поставлю? – сказал Лева. Ему очень хотелось оставить их хоть на минуту одних.

– Поставь, конечно, – сказала Марина. – Кать, ведь вы не очень торопитесь?

– Уже нет… – сказала Катя.

– А как же мама? Она ведь волнуется?

– Уже нет… – сказала Катя.

– То есть как «нет»? – удивился Лева, выйдя из кухни с чайником в руках.

– Нет, Лев Симонович, если вы настаиваете, я пойду. Мы с вами уже вроде как все обсудили, все обговорили. Да?

– Ну, можно и так сказать.

– Да нет, пожалуй, я все-таки останусь, – заявила Катя, вошла в кухню и плюхнулась на табуретку. – Очень чаю хочется. В горле что-то пересохло. Раз мама не звонит, значит, все нормально. Заснула или телевизор смотрит. Ее телевизор очень успокаивает… – пояснила она специально для Марины.

– Понятно-понятно. Конечно, оставайтесь. Чай будем пить. Вы колбасу любите?

– Люблю, – призналась Катя. – Докторскую, любительскую. Только не копченую. От нее живот болит.

– Живот болит? – расстроилась Марина, снимая пальто, проходя на кухню и выкладывая продукты на стол, открывая холодильник и привычным движением запихивая их туда. Как-то все это у нее получалось одновременно, плюс она одним движением включила воду, смыла грязь с ближайшей тарелки, надела фартук и начала быстро прибираться. – Живот болит – это плохо. Это гастрит у вас может быть, Катя. Сейчас же надо эту гадость залечить, а то потом всю жизнь будете мучаться.

– А как его лечат? – заинтересовалась Катя.

– Ну, это к врачу надо сходить, снимок сделать, УЗИ. Сейчас очень хорошо эти болезни лечат, я знаю, у меня подруга вот так мучилась, потом пошла, ей там все осмотрели за полчаса, прописали таблетки, диету, процедуры всякие, и, в общем, через пару месяцев совсем другая картина.