— Сколько? — спросил старший лейтенант Ослябя.

— Там никто не измерял. Может быть, шестьдесят, может быть, семьдесят метров.

— Хорошая высота, — согласился старший лейтенант.

— Если не падать, — в свою очередь согласился Солтанмурад. — А если просто смотреть, то я бы предпочел смотреть снизу вверх, чем сверху вниз. Сверху не слишком приятно. Я-то еще ничего, я человек, выросший в горах и к высоте привыкший. А вот у некоторых туристов голова сильно кружится. Жаловались. У вас как, голова от высоты не кружится? — вопрос прозвучал с каким-то вызовом.

— Нет, у меня не кружится, — сказал старший лейтенант. — У меня больше тысячи прыжков с парашютом. Продолжайте, пожалуйста, рассказ.

Солтанмурад кашлянул в кулак и продолжил:

— Все пространство между камнями, на которые Ногай упал, было заполнено кровью. Кто-то из нас даже удивился — откуда в человеке столько крови…

— Я удивился, — подтвердил Биймурза. — Никогда не видел, чтобы столько крови из человека вытекло.

Солтанмурад продолжил:

— Просто море. Там земля под камнями плотная, кровь не впитывается. А ран от камней множество по всему телу, и из каждой раны кровь вытекала. Мы одеяло приготовили, чтобы Ногая на нем унести, поскольку носилок у нас с собой не было, но тут что-то странное с Сарыбашем началось. Сильно на него смерть брата подействовала. Сначала он спросил про «желтого дракона». Никто не знал, что это такое. А Сарыбаш в небо посмотрел и спрашивает: «А зачем тогда он над нами летает?» Я тоже в небо посмотрел. Небо было чистое. Никто над нами не летал. Потом Сарыбаш слегка успокоился, повернул брата так, чтобы он лежал подошвами в сторону Мекки, сломанную руку из-под спины вытащил и ровно положил, камень, как требуется, на живот пристроил и стал читать «Калимат-шахадат». Мы фонариками светили, аккумуляторы не жалели. Это и привлекло чье-то внимание. Сначала раздалась только одна автоматная очередь. И Сарыбашу пулей ухо оторвало. Я его перевязывал. А потом автоматчиков прибавилось, и стрелять стали из многих стволов. Мы, воспользовавшись темнотой, стали отходить. А автоматчики тоже кричали про «желтого дракона». Сарыбаш, как услышал, остановился и назад подался. Мы звали его, звали, он не послушал и навстречу стрельбе пошел. Тоже все твердил про этого «дракона»…

— А сам Сарыбаш «травкой» не баловался? — спросил капитан полиции Тотуркулов.

— Не замечал, — категорично ответил Солтанмурад.

— А вы сами?

— Исключено.

— Я рад за вас, — сказал майор Хаджимырзаев. — Протокол мы, как вы заметили, не вели, но записали ваши показания на диктофон. Ваши товарищи показания подтверждают?

Биймурза и Мараучу в знак согласия кивнули.

— Значит, когда распечатаем запись, все подпишете?

— Да, — ответили все трое.

— Мараучу, — вспомнил вдруг старший прапорщик Чолахов, — тебя же Ногай сюда позвал. Что там у него дома за неприятности были? Почему старая Разият его сюда отправила?

Мараучу слегка испуганно посмотрел по сторонам, словно ожидая подсказки от других спасателей. Но подсказки не последовало, и пришлось самому ответить, причем зная, что его слова возможно проверить, Мараучу вынужденно сказал правду:

— Там вокруг него какие-то парни из «Хизб ут-Тахрир аль-Ислами»вертелись.