Инна Тронина. Птенцы «Фламинго»
Глава 1
Фламинго — южная водяная птица с нежно-розовым оперением, длинной шеей и длинными ногами. Наверное, днём эти заповедные места Подмосковья выглядели веселее. Огромные ели, унизанные длинными, одинаковыми шишками; мелькающие в ветвях белки; пёстрые дятлы на стволах; высокие сверкающие сугробы; хрустальное голубое небо над головой… И первозданная тишина, нарушаемая лишь особенными, лесными шорохами. Даже красные кирпичные корпуса больницы навевали не страх и тоску, как сейчас, глубокой ночью, а покой и уверенность в скорейшем выздоровлении. Но днём те люди, которые сидели сейчас в роскошном вместительном джипе, никак не могли приехать сюда, и потому вынуждены были таиться. Декабрьской ночью, в кромешной темноте, с которой отчаянно боролся ослепительный свет мощных фар джипа, людей этих трудно было заметить и, тем более, узнать. И вот на эту темноту, на верность и скрытность тех, кто ждал их сегодня, а, самое главное, на удачу, надеялись трое мужчин и одна женщина. Великая нужда заставила их предпринять рискованное долгое путешествие. Джип был благословлён по чину «Освящение колесницы». К приборной доске магнитами крепились всевозможные иконки, на обратной стороне которых была написана молитва «О сохранении и помощи в пути». Водитель, прищурившись, заводил джип на парковку. Он знал эту молитву назубок. Верил ас и в приметы — не ругал машину, не пинал колёса, не считал деньги в салоне и не ставил на джип запчасти от битых машин. Наверное, потому водитель ни разу в жизни не нарвался на аварию, за что и был замечен сильными мира сего. Больше всего водитель боялся оказаться рядом с местом столкновения, а о том, что там могут быть погибшие, и думать не хотел. И потому на вопрос женщины-пассажирки, заинтересовавшейся тем, сколько времени займёт дорога, ответил: «Должна занять два часа». Должна, а сколько займёт на самом деле, человеку знать не дано… Женщина, зеленоглазая шатенка с массивной челюстью и полными, капризными губами, всю дорогу, не отрываясь, смотрела на помещённую в центре икону Николая Чудотворца и молилась про себя. Одета она была тепло и в то же время престижно, стильно — в оленьи унты, в чёрный джемпер из флисса, в приталенную оранжевую куртку и такие же брюки из «дышащей» ткани. Вязаная широкая лента с наушниками поддерживала высокий замысловатый шиньон. Симпатичный молодой человек, с янтарно-коричневыми глазами и модным «бобриком» на бронзовых волосах, в длинном кашемировом пальто коньячного цвета, словно только что сошёл с подиума. Запах его анисового парфюма плавал в салоне джипа, накатываясь на пассажиров тёплыми мощными волнами, и возбуждал их, заряжал дикой, сумасшедшей энергией. Пуговицы из рога дикого животного, элегантное кашне, тонкие полоски на брюках — всё это выглядело красиво, но неуместно ночью за городом, у ворот психиатрической больницы. Там, вместе с обычными пациентами, содержались опасные преступники. К одному из них и направлялись эти люди. Молодой человек, скрывая вполне естественное волнение, теребил свой очень модный красный галстук. Полный розовощёкий мужчина в твидовой кепке «Стокманн» и неброском, но дорогом полупальто, казалось, дремал на заднем сидении, не особенно переживая из-за происходящего вокруг. Женщина вертела на безымянном пальце правой руки кольцо из белого золота с тремя крупными рубинами и множеством крохотных бриллиантов. Она сейчас была похожа на своё кольцо — внешне спокойная, как металл, но в, то же время, взволнованная, напряжённая, как переливающиеся драгоценные камни. Водитель «Гранд-Чероки» с шиком завернул на парковку, втиснул машину между дряхлой «Волгой» и «Фордом-Скорпио» кораллового цвета. При свете одинокого фонаря из джипа вышли трое, а водитель остался за рулём и тут же схватился за прикуриватель. |
