Кортни чувствовала, что теперь уже вся покрывается румянцем, однако попыталась взять себя в руки и взглянула ему прямо в глаза.

— Какой он был, ваш муж? — неожиданно спросил Джерет.

Кортни отвернулась к окну и словно увидела там карие глаза Мейсона, вспомнила, как они темнели, когда он сердился. Меньше всего она хотела обсуждать с Джеретом Кэлхоуном своего бывшего мужа.

— Это было очень давно. А какой была ваша жена?

— Совершенно не представляете себе, правда?

Кортни не поняла, серьезен он или опять смеется.

— Да, на самом деле трудно. Теперь в вашей жизни снова появилась женщина.

Джерет перестал есть и покачал головой:

— Труди? Это секретарь. Она у меня работает.

— Вы работаете? Я думала, что ферма — единственное ваше занятие.

— Да нет. В городе у меня есть контора, но сейчас я редко там бываю. Вместе с женой мы занимались продажей недвижимости. Правда, сердце и тогда к этому не лежало. Сейчас там все сворачивается: я собираюсь закрыть дело. Хочу вплотную заняться выращиванием лошадей, а также больше времени уделять Гаю. Прошли годы, прежде чем я понял, чего же на самом деле хочу в жизни.

В молчании они закончили обед. Джерет протянул руку через стол и дотронулся до ее запястья:

— Малыш, — тихо проговорил он, ласково перебирая ее пальцы. — Я не думаю, что Гай станет еще раз драться с вашим сыном, но если это все-таки случится, скажите мне об этом сразу же.

— Вы не были с ним слишком строги, да?

Джерет нахмурился.

— Нет. Гая не так уж трудно вразумить. Вам тоже необходимо научить Райана себя защищать.

— Я против того, чтобы Райан дрался, — тихо ответила Кортни. Ей очень хотелось убрать руку, но она не осмеливалась нарушить хрупкое равновесие разговора. — Мой сын еще очень мал, и ему ничего не известно о жестокости. — Наконец Кортни сумела отодвинуться и голос ее зазвучал ровнее:

— Думаю, так и должно быть. Райан не должен вырасти хулиганом, рассчитывающим только на свои кулаки.

— Вот черт! Малыш, но так мальчишек не воспитывают. Ребенок обязан уметь защищаться.

— Вы на все смотрите с позиции грубой силы, — заметила Кортни.

Разговор принимал опасный оборот. Джерет подскочил на стуле и, засунув руки за пояс, принялся внимательно изучать ее лицо.

— В физической силе есть много привлекательного, — тихо проговорил он.

Кортни глубоко вздохнула и спросила себя, сможет ли она провести не краснея хоть пять минут в обществе этого человека.

— Не переиначивайте мои слова.

— Ни в коем случае. Я лишь отвечаю на ваше замечание.

— Однако речь шла о детях. Я чувствую, что мне не удастся вас переубедить. Ваши принципы такие же твердолобые, как и вы сами.

Джерет усмехнулся.

— Что вы говорите? Если я отвечу вам сейчас в таком же духе, ваши нежные щечки снова покраснеют. Так что, пожалуй, не буду.

В сердцах Кортни поднялась, собрала грязную посуду и понесла ее в мойку.

— Оставьте, — предложил Джерет, — Гай все вымоет, когда вернется из школы.

— Могу представить, как он это делает!

— Прекрасно. Именно он убирал сегодня после завтрака.

— Так какой же была ваша жена? — повторила свой вопрос Кортни. — Любила перец и так же сквернословила?

— Лия была замечательной. Хотя нет ничего плохого и в том, что люди едят острый перец, иногда даже ругаются.