– Что узнал? – не понял Леха.

– То, что я за тачки взялся…

– В каком смысле, взялся?

– Тачки я угоняю… Откуда ты об этом узнал?

– Да не знал я этого. Просто решил, что ты можешь мне помочь?

– Точно, не знал?

– Да пусть меня бегемот задницей сожрет!..

Аркаша долго буравил Леху взглядом. Строил из себя обалденно крутого.

– Ладно, уболтал, – наконец сказал он.

Лицо его разгладилось. Взгляд посветлел.

– На тачку надо глянуть…

На «восьмерку» они глянули. Вечером того же дня. Из окошка тарантаса, который когда-то назывался «Москвичом». Рухлядь. Леха удивлялся, как эта машина не разваливается на ходу.

«Восьмерка» стояла возле подъезда, на том самом месте, где видел ее днем.

– Клевая тачка, – кивнул Аркаша. – «Штук» на пять потянет…

– Какие пять «штук»?.. – возмутился Леха.

– А ты чо, думаешь, ее так просто продать?.. Краденая тачка – это риск. А потом, надо номера перебивать, техпаспорт переделывать. Короче, куча проблем… А мое дело только тачку смыть. Перевязать ее красной ленточкой и купцу подать…

– Какому купцу?

– А вот это, братуха, не твоего ума дело!..

– Понял, не дурак…

– Вот и помалкивай в тряпочку… Короче, больше пяти «штук» мне вряд ли обломится.

– Две тебе, три мне.

– А не жирно?

– Мне. Надо. Три. «Штуки», – нажимая на каждое слово, проговорил Леха.

Прежде чем ответить, Аркаша долго думал. Даже в голове что-то искрилось от напряжения.

– Ладно, пусть будет так… Только угнать поможешь…

– Заметано!

Леха согласился. В конце концов, кто не рискует, тот не пьет шампанское.

Ему позарез нужны деньги. Две тысячи шестьсот шестьдесят рублей. Сумма, необходимая для записи семи песен. Плюс всякие накладные расходы.

Зря Танюхин брат поднял на него свою поганую лапу. Не знал, гад, с кем связался. Думал, Леха не сможет отомстить. Не на того нарвался…

Тачку смыли в тот же день.

Митя приехал, оставил машину возле подъезда. Даже дверь, дурак, не закрыл. Думал минуты на две-три домой заскочить, а потом уже в гараж машину отогнать.

Аркаша тенью шмыгнул к машине, сел в нее. Через минуту завелся двигатель. Леха на стреме стоял. Он помахал «восьмерке» ручкой. И поглубже спрятался в кусты.

Митя выскочил из дому минуты через три. А машина тю-тю…

Следующие три дня Леха просидел дома. От всех спрятался. Даже от пацанов из группы. Костик к нему приходил, в дверь звонил. С озабоченным видом. Леха видел его в «глазок», но дверь не открыл. Нет его, умер он для всех на время. И не попорченный фейс тому виной. Просто он очень боялся. И не хотелось ни перед кем показывать страх.

Он уличной закваски пацан. Драки, водка, конопля, бабы, уличный кураж – ко всему привычен. Но угон автомобиля – это уже слишком. Это вначале ему было все нипочем. А когда всерьез задумался, решил, что погорячился. Надо было просто начистить Танюхиному брату репу. А он украл у него машину. Тяжелую статью Уголовного кодекса себе отмерил. Назад бы повернуть. Да уже поздно. Закрутилось дело. Не остановить его… Страшно было Лехе, очень страшно. Все казалось, за ним сейчас придут менты, предъявят ордер на арест, возьмут под белы рученьки и поведут к «воронку» через весь двор. Люди будут тыкать в него пальцем, злорадствовать. И прощай музыка, и здравствуй небо в клеточку, друзья в полосочку.