— Я согласен с вами, Василий Васильевич, в том, что эти мерзавцы должны ответить…

Он не успел договорить. Васнецов перебил его властным жестом.

— Поймите меня хотя бы как отца. Я не для того все это вам говорил, чтобы преподнести вам основы теории адекватного ответа. Вы, как мне рассказывал мой начальник охраны, гораздо лучше меня эту теорию понимали… и применяли на практике. Вот поэтому я и предлагаю вам открытым текстом: найдите этих сволочей. И накажите. Кроме того, я не думаю, что они не в курсе, кто похитил Костю во второй раз.

Бывший десантник нахмурился:

— Вы предлагаете мне стать киллером?

— Если угодно, — ответил Васнецов.

— Василий Васильевич, — произнес Юрий, вставая. — Я обещаю вам только одно. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы найти Костю. Но штабеля трупов я класть не стану. Их и так за моей спиной много. Даже слишком. Лишних мне не надо. А «соратников» ваших можете со счетов списать. Чувствую, что им и без меня достанется по полной программе.

— Юрий Алексеевич, я предлагаю вам по пятьдесят тысяч. За каждого, — стоял на своем Васнецов. — Я не успокоюсь, пока они не ответят…

— Они ответят, — твердо сказал Филатов. — Но я их мочить не буду.

Васнецов устало опустил голову. Он понял, что дальнейшие уговоры бессмысленны.

— Что ж, вы их найдите хотя бы… И вот возьмите, — он подошел к сейфу и вытащил оттуда толстую пачку долларов. — Это на поиски Костика… и этих. Не отказывайтесь, деньги вам понадобятся.

С этим Филатов не мог не согласиться.

В назначенный день им встретиться не удалось; у Кардинала был какой-то отсутствующий голос, когда он предлагал перенести встречу на сутки. Филатову пришлось согласиться. Во вторник около полуночи они снова сидели в квартире Кардинала на проспекте Вернадского и медленно потягивали коньяк. Вид у Градского был весьма и весьма мрачный.

— Ты мне скажи, друг любезный, — начал он после продолжительного молчания, — как тебя угораздило влезть в такое дерьмо?

— Карма у меня такая, — заметил Филатов. — И все-таки в какую коровью лепешку я наступил в этот раз?

— Да не в коровью, Фил. Скорее в кал саблезубого тигра, причем сам его хозяин охотится поблизости. Ты знаешь, кто такой Гуссейн?

— Слышал краем уха, — ответил Юрий. — Вроде бандюга первостатейный, из айзеров. Авторитет или вообще вор в законе.

— Да какой он, на хрен, законник? — возмутился Кардинал. — Отморозок он, и все тут! Кто его короновал, ты мне скажи? Не скажешь? Вот и я не скажу. Никто его не короновал. Да ему это и не нужно. Воры хоть по понятиям живут, а этот…

— Да на хрен мне их понятия! — перебил Филатов. — Это он Костю выкрал?

— Слухи ходят, что он. Я, как ты знаешь, мужик информированный, у меня во многих бригадах свои люди. Так вот, этот айзер давно зуб точил на васнецовскую фирму, и если бы «коллеги» папаши сыночка не умыкнули, то он бы сделал это сам. А так получилось, что Костя твой попал из огня да в полымя.

— И где мне Костю искать? Ты разузнал? Сам понимаешь, за его папашей не заржавеет…

— Я знаю, что не заржавеет, — хмыкнул Кардинал. — Далеко его увезли, аж под Павловский Посад. Там развалины заводишка какого-то в лесу, и в этих буераках Гуссейн бункер организовал. Со всеми удобствами.

Филатов громко чертыхнулся. За последние годы ему приходилось посещать заброшенные предприятия Подмосковья, и он не вынес из этих посещений положительных эмоций, накрошив там кучу народу, преимущественно чеченской национальности.