В коридоре подошел Афанасий – тот самый неприметный человек – и повел завтракать.

Кушали в небольшой комнате – несколько приближенных человек – княжеский ключник, конюшенный, тиун, воевода и Афанасий. Как я понял, в нашем мире его назвали бы человеком по особым поручениям. В перерывах между блюдами меня снова начали выспрашивать – кто я, откуда, где был, что видел. Пытались это делать незаметно, но я-то был из XXI века, хотя бы по телевизору видел, что такое перекрестный допрос. И то – как можно допустить к княжескому телу незнакомца – вдруг отравит или погубит каким другим способом.

В полдень меня позвали к князю. Сидел он в той же комнате, что и в первую нашу встречу. Поздоровались, на этот раз меня посадили на стул. Разговор начался о Касимове, а также касался моей стрельбы.

– Откуда огненный бой знаешь, воевода местный сказывал – зело ловко ты с пушками управляешься, выручил город.

– Когда в дальних землях был, пришлось и огненному делу научиться, и других диковин посмотреть.

– Да, мне молвили про некие диковины, что ты делал, как доски удумал из бревен делать.

– Так, не сам удумал, тоже ранее видел.

– Любопытно, – князь замолчал, задумавшись. – А ко мне не хочешь переехать, в Рязани жить, это не маленький Касимов? Человеку с таким искусством людей лечить в Касимове тесно будет.

В уме князю не откажешь.

Только и я помнил грибоедовское: «Минуй нас пуще всех печалей и барский гнев, и барская любовь». Сегодня ты люб, а завтра можно и го