– Вспоминай, что́ мы ещё не успели сделать, – волновался Мишка.

 После завтрака я прибежала к нему, чтобы вместе решить, что лучше – пойти в кино или устроить битву динозавров. И тут у меня в кармане запел мобильник.

 – Ы-ы-ы-ы-ы, – кто-то всхлипывал и завывал мне в ухо. – Я… Я застряла-а-а-а-а… Ик.

 Я с трудом узнала Сонин голос.

 Мы с Мишкой одновременно метнулись к двери, в три прыжка взлетели по лестнице, нажали на кнопку звонка. Горестный вой в глубине квартиры затих.

 Я повернула ручку. Ну вот, Соня опять забыла запереть дверь. Не зря на неё бабушка за это ругается.

 В прихожей было темно, и Мишка чуть не расшибся, налетев на какие-то сумки.

 – Это вы? – раздался испуганный голос.

 – Ты где? – крикнула я.

 – У себя.

 Я нащупала Мишкину руку и потянула его за собой. Теперь я вспомнила, чего мы ещё не делали на этой неделе. Мы не спасали Соню. И если мы ОЧЕНЬ БЫСТРО её спасём, то к часу как раз успеем в кино.

 Сначала я вообще не поняла, в чём дело.

 Вроде всё нормально. Белоснежный кот Ромео спит на табуретке у пианино. Пирамида учебников лежит на столе. Зарёванная Соня стоит возле окна… Стоп! Кажется, с ней что-то не так.

– Я свой стол убирала, – всхлипнула Соня, – потому что маме давно обещала. Все старые тетрадки выбросила и две чайные ложки нашла и носок. А ещё я нашла замо́к для велосипеда. Его мой дедушка делал, такого больше нигде нет. Я думала, он совсем потерялся-а-а-а-а-а...

– Так чего ты ревёшь? – удивился Мишка. – Нашла, и молодец.

 – Ага, молодец. А потом я решила в «Узника» поиграть.

 – В какого узника? – удивилась я.

 – В такого. Который сидит у окошка в темнице сырой.

 Я подошла поближе. Велосипедный замок был похож на огромную букву D из английской азбуки. Только непонятно, зачем Соня решила надеть его на шею, да ещё прицепить к ручке на оконной раме…

 – Ты что, пристегнула себя к окну?! – догадался Мишка.

 – Угу, – буркнула Соня.

 – А где ключ?

 – Тут не ключ, а шифр. Самый простой, только три цифры.

 – Три цифры? – прищурился Мишка.

 – Да-а-а-а-а, – Соня опять разревелась, – только я их забыла-а-а-а-а. Это всё Пушкин виноват!

 «Кто опять не доел кашу? Пушкин?!», «А ботинки за тобой кто будет убирать? Пушкин, что ли?!»…

 Взрослые часто так говорят. И папа, и Мишкина мама, и даже Маргарита Романовна.

 И вдруг оказалось, что Пушкин и правда виноват в том, что Соня превратилась в узника и плачет под окошком.

 – Я перед уборкой про Пушкина читала…

 – Зачем?! – удивился Мишка.

 – Ну-у-у… – Соня пожала плечами. – Бабушка говорит, раз мы в школе его проходим, нужно знать, кто эти стихи написал… Потому что я этот… культурный человек. Она даже распечатку из интернета сделала. Сказала, что, когда Пушкин на компьютере, это уже не так страшно.

 – И дальше чего?

– А дальше я стол убирала и замок от велика нашла.