- Щит.

Слово соскальзывает с моих губ без моего смысл, когда мои, унаследованные Западным, инстинкты берут верх. И ветер повинуется, растягиваясь тонко и широко, окутывая меня, как вторая кожа ветерок. Я понятия не имею, сколько защиты это обеспечит, но я приму любую помощь, которую могу получить.

Без свежих океанских ветров пляж стал душным. Я подозреваю, что мой нападавший пытается заставить меня попотеть. Скрыаясь в тенях их пещеры, в то время как я пекусь здесь на солнце. Но я выдержала десять лет в пустыне.

Я могу справиться с небольшим теплом.

Я ныряю под небольшую тень, которую дает сплавной лес, и обыскиваю пляж у острых скал. Море сгладило большинство камней, но я нахожу один с глубокой трещиной, и когда я ударяю им по сплавному лесу, он разделяется, оставляя меня с двумя половинами с грубыми, зубчатыми краями. Я запихиваю их в свои карманы.

Проект возвращается к жизни позади меня, хлеща мои волосы с таким безумством, что это распутывает мою косу. Я откидываю темные пряди с лица, когда другой ветер срывает мой кулон опекуна и посылает его катиться по пляжу, хороня синий шнурок в песке. Я двигаюсь за ним, и новый ветер ударяет меня назад, заставляя кувыркаться так много раз, что я теряю ориентацию. Но когда я поднимаюсь, у меня нет порезов или царапин.

Мой щит соответствует своему имени... хотя интересно, сколько злоупотреблений может действительно потребоваться.

Я встаю опять, лицом к пещере.

- Твои трюки не впечатлили меня, - кричу я, получая горсть песка в лицо. Я выплевываю песок и прочищаю горло. - Они не напугают меня.

Ветры набухают снова, бьют меня под ноги, и я падаю на камни.

Я задерживаюсь, уставшая от того, чтобы меня швыряют, и оскорбленная. Плюс, те уловки дали мне общее представление.

- И это все, что ты можешь сделать? - кричу я, позволяя голосу треснуть на этот раз, когда я начинаю ломать.

Два проекта растут в ответ, но прежде чем они могут напасть, я приказываю, чтобы ветры повиновались мне, и милостиво они слушаются. Я наматываю их в шип ветра, жалея, что у меня не было третьего ветра, чтобы сделать его более сильным. Но эти два ветра все еще формируют холодное копье воздуха, и я держу его перед собой как меч, когда просматриваю пляж, указывая самый острый конец на каждую затененную область.

Странное шипение рассекает воздух, и новый порыв ветра появляется, впрядая себя в мой шип ветра, и вращаясь так быстро, что оружие превращается в жар. Я стараюсь терпеть боль, но когда моя кожа начинает покрываться волдырям, я вынуждена отпустить шип, и он взрывается огромным взрывом раскаленного воздуха. Мой щит уберегает меня от порезов и синяков, когда я валюсь на пляж, словно опавший лист. Но когда я пытаюсь двигаться вперед, еще один проект сбивает меня обратно.

Потом еще.

И еще.

Они швыряют меня в океан, и я кричу, когда гигантская волна смывает меня прочь.

Соль проникает в мои волдыри, когда я борюсь за то, чтобы держать голову над ледяной водой, но больше волн накидываются на меня, увлекая меня прочь от воздуха. Мои легкие горят, а голова кружится, когда я падаю на песок, тяжело дыша.

Я прижимаюсь к берегу, но очередная волна тянет меня обратно, закручиваясь вокруг меня перед тем, как ударить меня о берег.

Потом еще раз.

И еще раз.

Это бесконечный цикл боли, и мой бедный Западный щит начинает распутываться. Я могу приказать, чтобы он вновь собрался, но я знаю, что это не спасет меня.

Мой нападавший слишком силен... слишком полон уловок, ловушек и схем. Я никогда не выйду из этого свободной, и я не позволю им поймать меня. Я видела ужасы, которым Райден подверг других Западных, и я не могу позволить, чтобы это произошло со мной. Я не уверена, что я достаточно сильна, чтобы сопротивляться, и я не буду тем, кто позволит четвертому языку попасть в руки Райдена.