— Ох, — поморщился Тобин.

— Видишь, что происходит, когда мальчики сходят с ума по черлидершам? — заметила Энджи.

— Хотя несправедливо плохо относиться ко всем черлидершам, — сказала Джубили. — Мы плохо относимся только к тем, у кого имя рифмуется с кто я. Правда, Стюарт?

Тот улыбнулся.

Джубили помахала Джебу:

— Привет, Джеб.

— Джули, — приветственно кивнул ей Джеб. — Что ты тут делаешь?

— Ее зовут не Джули, а Джубили, — шепотом подсказала я ему.

— Джубили, — повторил Джеб. — Ух, ты!

— Нет, — сказала Кристина, и к ней обернулись восемь человек. — «Ух, ты!» здесь говорю я. Вот уже и сказала.

Никто не ответил ей, поэтому я сказала:

— Понятно. Не такое уж это и странное имя.

Кристина печально посмотрела на меня:

— Адди, скажи честно: ты принесла поросенка в мое заведение?

Поросенок в кофейне… как же можно тут сострить?

— Это очень милый поросенок, — ответила я. — Это что-нибудь меняет?

Кристина указала на дверь:

— Поросенок должен уйти. Немедленно.

— Хорошо, хорошо, — проговорила я. — Только возьму чашку, чтобы Теган было куда его посадить.

Ко мне подошла Дорри.

— Ты хорошо поступила, Адди, — сказала она. — Я зря сомневалась в тебе, и… ты хорошо поступила.

— Спасибо, — улыбнулась я.

— Алло? — сказала Кристина. — Что, никто не слышал, что я сказала? Поросенок должен уйти!

— Кое-кому не помешал бы освежитель воздуха, — сказал Тобин.

Кристина сурово оглядела нас, и Теган шагнула к двери со словами:

— Я ухожу! Ухожу!

— Подожди! — остановила я ее. Потом отпустила Джеба, взяла с полки чашку со снежинкой и протянула ее Теган: — Это для Гавриила.

— Если сейчас сюда зайдет региональный директор, меня уволят, — с отчаянием в голосе произнесла Кристина. — В «Старбакс» запрещено приносить поросят.

— Вот, садись, солнышко, — сказала Теган, усаживая Гавриила в чашку.

Он немного поерзал, а потом понял, что чашка ему как раз по размеру и из нее выйдет хороший домик. Он сел на корточки и хрюкнул, и все мы умилительно заулыбались. Даже Кристина.

— Отлично, — сказала Дорри. — Ладно, пойдем, Теган, пока Кристина не взорвалася.

Я улыбнулась Джебу, и он улыбнулся мне в ответ, а потом посмотрел на мои волосы и поднял брови от удивления.

— Эй, — сказал он. — Ты покрасилась.

— Э, да, — ответила я.

Мне казалось, что прошла целая жизнь. Та плаксивая блондинка, которая все Рождество проскулила о том, как она несчастна, — это правда я?

— Тебе идет, — заключил Джеб.

Он пригладил ладонью ежик моих волос и провел по моей щеке кончиками пальцев.

— Адди, я хочу тебя, — прошептал он, и я покраснела.

Он что, серьезно? Он сказал, что хочет меня, прямо здесь, в «Старбаксе»?

Но потом я поняла, что Джеб имел в виду. Он ответил на мое письмо, в котором я сказала: «Если хочешь, я твоя».

Румянец не сходил с моих щек, и я радовалась тому, что никто в кофейне не умел читать мысли, потому что первую мою мысль можно было неправильно понять.