Больше всего ее удивляет, что мы со Светкой дружим, хотя я по натуре тихоня, а Светка – очень даже наоборот. Ее собственная мать иначе как «оторвой» дочь не называет. Хотя, на мой взгляд, это грубо и нечестно. Светка просто натура увлекающаяся и упорная. Честно сказать, я ей всегда немножко завидовала. Ну нет во мне такого огня, не могу я вот так взять и за любимым рвануть в неизвестность. А Светка смогла. Сразу после школы она, как и я, отнесла документы в горный институт, только на бухгалтерский факультет. Сдала экзамены и затосковала.

– И что мы будем делать? – спрашивала она меня, пока я, поминутно сверяясь со сложной схемой, заплетала ей супермодные в том сезоне африканские косички, вплетая синтетические пряди, потому как «грива должна получиться, понимаешь? А у меня волос только на хвост облезлого пони. Так что вот, вплетай, будет гуще».

– Как что делать? Учиться. Ну, само собой, на дискотни ходить... сессии сдавать... что все студенты делают?

– Нет, я не про это. Надо что-то... не могу я так. Денег ни фига, скучно. Может, нам фирму открыть?

– Ты что? Какую фирму?

– Если б знала, уже открыла бы! Вот скажи, чем бы ты хотела заниматься? Или, вернее, как бы ты хотела жить?

– Светка, но мы же только поступили, учиться надо...

– Про надо я все знаю. А вот чего бы ты хотела? Сейчас или в будущем?

Я задумалась. Как ни странно, ответа как-то не возникало. Понятное дело, будучи безмозглой малявкой, я мечтала стать врачом, который изобретет лекарство от всего-всего. Мама чуть ли не до самого конца школы надеялась, что я пойду на медицинский. Но то были детские мечты, а как только я узнала на практике, что такое медицина: мама попала в больницу, и я за ней ухаживала, – поняла, что не хочу быть ни врачом, ни, не дай господи, пациентом.

А вот чего я хочу теперь? А черт его знает. Семью, детей... да, конечно. Славы? Нет, этого как-то не требуется. Карьеры? Неплохо было бы, но только вот я не очень инициативна. Скорее исполнитель, а такие карьеру быстро и звонко не делают. Так и не придумав ничего путного, ответила вопросом на вопрос:

– А ты? Ты знаешь, чего хочешь?

– А то! – Светка подпрыгнула и тряхнула головой. Косичка расплелась. Я вздохнула. Но подруга уже цапнула гитару и принялась с мечтательным выражением перебирать струны. – Любви хочу, огромной, чтобы так, знаешь... как в омут. И чтобы он был совершенно необыкновенный. И еще денег хочу. И бизнес свой.

– Какой бизнес? – ошалело спросила я, пытаясь сообразить, где она собирается эту самую необыкновенную любовь найти.

– Не знаю пока. – И, наклонив голову, изо всех сил подражая известной певице, Светка запела:

Период у нее такой наступил – подсела девушка на авторскую песню. Честно сказать, я была только рада внимать философско-песенным откровениям каэспэшников, что не в пример легче, чем слушать тяжелый рок и смотреть, как подруга навешивает на шею и запястья утыканные железками кожаные ремешки. Теперь Светка одевалась проще и макияжа накладывала чуть-чуть.

Недели через две после этого знаменательного разговора события в нашей жизни как-то вдруг ускорились. Хотя ничто того не предвещало. Стоял август, город распластался на солнце, дни текли медленно, пахли горячим асфальтом и новой туалетной водой от Серджио Таччини.